Николай понял, что Кошатник сейчас выстрелит, бросил на пол нож и железку и быстро встал к стене.
Кошатник поднял трубу.
– Сатанист! – сказал он.– Круче всех. Сам же говорил. А раз я круче тебя, значит, ты не сатанист, а говно!
И хладнокровно врезал своему бывшему наставнику по затылку. Тот осел на пол.
– Командир, бля! – презрительно бросил Кошатник.
Сунув пистолет под ремень, он подошел к топчану.
Даша стояла точно в такой же позе, в какой ее оставил Николай. Кончик длинной косы лежал на грязном полу. Оставленная ножом рана уже почти не кровоточила. По ней ползала муха.
Кошатник хлопнул девушку по спине:
– Вставай!
Даша медленно выпрямилась. Потускневшие глаза, безразличное ко всему лицо.
Как мертвая.
– Коз-зел! – злобно процедил Кошатник в адрес лидера. Такую трахать – все равно что в кулак дрочить.
Еще вчера Кошатник, возможно, не упустил бы случая, но сегодня… Даже смешно! И в гребле Колька такой же недоделок. Нарисовал пару значков – и затащился. Ему хоть баба, хоть доска с дыркой. Доска, бля, даже лучше: рисовать удобней.
– Что смотришь? Иди отсюда! – рявкнул он.
Даша повернулась и двинулась к двери. Голая.
«Как обдолбанная!» – подумал Кошатник.
– Оденься! – Он швырнул ей одежду.
Даша покорно оделась.
– А теперь иди домой, понятно? – И еще раз, четко, как собаке, повторил: – Домой! Иди домой!
Даша вышла, и Кошатник запер за ней дверь. Оглядевшись, он обнаружил натянутую между котлами веревку и сорвал ее. Связав своего бывшего наставника, Кошатник обшарил его карманы, нашел ключи от квартиры и неожиданно много денег. Это настроило Кошатника на веселый лад. Набрав в грязное ведро холодной воды, он выплеснул ее на Николая. Тот застонал, разлепил глаза, попытался встать, но, конечно, у него ничего не вышло.
Николай сморщился: жутко болела голова.
– Что, говнюк, не нравится? – ухмыльнулся Кошатник.
Маленькое крысиное личико приблизилось вплотную к лицу Николая.
– Больно, да? А помнишь, как ты меня… издил?
Николай дернул головой, попытался вцепиться зубами в нос Кошатника, но тот успел отклониться. Подобрав с полу какую-то грязную ветошь, Кошатник запихнул ее Николаю в рот. Схватив лидера за шиворот, он оттащил его в угол и прислонил к стене. Подобрал кривой нож, тот, которым Николай резал Дашу.
– Я, конечно, всяких умных слов не знаю,– сказал коротышка, наклоняясь и заглядывая в выкаченные от ужаса глаза Николая.– Токо думаю я, Сатана меня и без этих приговорок поймет…
– Ну ни хрена… – пробормотал Митяев.– Юра, это он?
– Да… – Матвеев почувствовал, что его желудок вот-вот вывернется наизнанку, и пулей выскочил на воздух.