– Понял,– пробулькал толстяк.
– Тогда – спокойной ночи! – Рукоятка пистолета опустилась Крупе на макушку, и бандюган обмяк.
– Мы закончили? – спросил Петренко.– Или еще почудим?
– Пока с него хватит,– ответил Васильев.– Двинулись. Тина там наверняка уже заждалась.
– Ничего. Ты ее утешишь! – Петренко захохотал.
– Мог бы и позвонить,– надув губки, проговорила Таня.– Второй час ночи!
Она приникла к груди Валерия и тут же отстранилась.
– С кем это ты ласкался? – недовольно спросила она.
– А какая тебе разница, малыш? – Васильев смягчил резкость ответа улыбкой.
Надо же: вычленить из запаха пороха, крови и пота аромат Тининых духов. А забавно: Таня и Тина.
– Да никакой! – Девушка фыркнула.– Жрать хочешь?
– Еще как! Вымыться, поесть – и спать! Что еще нужно для счастья?
– А я? – спросила Таня, забирая у него куртку.
– Ты и есть счастье! – утешил ее Валерий, стаскивая кобуру с «макаром».– Эй, поаккуратней! – Он выгреб из карманов куртки остальной арсенал: заимствованную из стола Крупы «беретту», глушак к ней, еще один «макар», обычный, не модернизированный, зато с разрешением, выданным на имя Клещука Павла Павловича, сотрудника безопасности ЗАО «Система». Павел Павлович оказался слишком доверчивым и законопослушным и открыл дверь, которую ему по долгу службы лучше было не открывать. Еще в «арсенале» присутствовали «лимонка», кубик взрывчатки с огрызком шнура и тщательнейшим образом запакованная ампула с безобидным эфиром, в котором было растворено одно из самых сильных нервно-паралитических веществ, созданных гуманной советской наукой. Несмотря на неказистый вид, в сравнении, скажем, с той же гранатой, ОВ, попав в вентиляционную систему дома в кратчайшие сроки уничтожило бы всех его жителей, а граната, даже при самом эффективном использовании, отняла бы не более дюжины жизней. На фоне этих смертоносных игрушек мини-наручники выглядели почти неуместно. Как брелок для ключей.
Валерий сложил перечисленные предметы в коробку из-под туфель и унес в Танину комнату.
– Ничего не трогать! – скомандовал он и отправился в ванную.
Когда он вернулся, то обнаружил, что на «беретту» навинчен глушитель, а клещуковский ПМ разобран на составные части.
Васильев впал в ступор: какое счастье, что девочке не пришло в голову понюхать содержимое ампулы! Или извлечь чеку из «лимонки».
– С легким паром! – весело прощебетала Таня.– Я хотела их почистить, а они чистые!
Васильев щелчком вернул на место свою отвалившуюся челюсть.
– Люблю оружие! – призналась Таня.– Подари мне вот эту! – Она показала на «беретту». Я ни в кого не буду стрелять, обещаю. Подаришь?