Элда подскакала к варягам и спряталась за ними. Варяги не побежали, подобно печенегам. Они устали бегать. Тем более – от своих.
– Русь! – громко сказал Машег и вложил в ножны саблю.
– Киевский князь с дружиной! – уточнил Духарев.
– С малой дружиной! – внес окончательную ясность Устах и тоже сунул меч в ножны.
Они посторонились, когда первая сотня поравнялась с ними и понеслась дальше, за уходящими степняками, не уделив внимания четверым всадникам.
– Пустое! – крикнул Машег, закашлялся и сплюнул желтую от пыли слюну.– Не догонят!
Печенеги рассыпались по степи, некоторые отстреливались.
Вторая сотня преследовать степняков не стала. Зато варягов тут же взяли в ощетинившееся копьями кольцо.
Духарев не стал бить себя в грудь и кричать, что они – свои. И так видно, что не печенеги. Положив руки на холку Пепла, Сергей терпеливо ждал, когда появится тот, кто вправе принимать решения. По Правде. Поскольку великий князь киевский все же не самодержавный властитель. И даже здесь, в Диком Поле, у варягов есть определенные права. Хотя Духарев и помнил, что главное право дает все-таки сила. Да и насчет правдолюбия киевского князя Духарев тоже не питал иллюзий. Если, как подозревал Сергей, они перехватили куш у великого князя, тот церемониться не станет. И все-таки княжья русь – это лучше, чем печенеги. Намного лучше!
Глава тридцать девятая
Великий князь киевский Игорь Рюрикович. Свои и чужие
Их не стали вязать. И оружие не отобрали. Зато приставили стражу. Дюжину гридней с десятником. Отборную команду из одних нурманов.
Варягов отвели в лощинку, принесли воду, пищу. А коней увели.
– О них позаботятся,– сказал нурман-десятник.– А вам князь велел ждать тут.
Не то чтобы варягов особо охраняли – присматривали. Хотите бежать – бегите. Ежику понятно: пеших, их отловят моментально. И спросят: почему сбежали? Знаете за собой вину?
Устах недовольно ворчал. Почему их, варягов, опекают нурманы? Они что, пленники? Или князь киевский совсем опеченежился, что не отличает своих от чужих? Игоревы гридни только ухмылялись. Безличная брань на вороту не виснет. Пока варяги ругались, дружинники князя ловили по степи их вьючных коней. И наверняка уже знали, что лежит в переметных сумах. Серега одному был рад: что в сумах нет ни утвари, ни золота. Серебра много, да, но не настолько много, чтобы сумма показалась невероятной. Добыча и есть добыча. Где взяли – то наше дело! Где взяли, там больше нет.
Устах ругался, Духарев отмалчивался, Машег и Элда ворковали, как голубки. Плевать они хотели на свое печальное положение. Нурманы поглядывали на парочку с мерзкими ухмылочками. Элда шлема не снимала – кос не видать. И не угадаешь, что баба. Вот и стражи думали, что Элда – молоденький безусый отрок. А уж про хузар чего только не болтали в Киеве. Хуже только про печенегов байки рассказывали.