– Я этого не говорил.– Фаргал отнял меч от горла карнита.
Тот засмеялся:
– Колдун говорит, что он колдун, только когда собирается продаться!
– Я тебя возьму,– решил эгерини, возвращая меч в ножны.– Не зазорно тебе ходить под началом разбойника?
– У тебя есть честь,– сказал карнит.– Этого достаточно.
Фаргал кивнул.
– Ну,– сказал он.– Кто следующий?
– А нас здесь не потревожат? – спросил эгерини хозяина дома.– Если кто-нибудь сболтнет страже…
– В старые времена мертвецам закрывали глаза золотыми монетами,– сказал Ниггур.– Как думаешь, почему?
– Чтоб за живыми не подглядывали,– ответил за друга Мормад.– А то какое огорчение: представь, Ниггур, ты откинул копыта, а твоя любимая жена улеглась под чужого дядю! От такого можно по второму разу помереть.
– А у тебя, мальчишка, и вовсе жены нет,– отругнулся купец.– Так и помрешь без наследника.
– У него жена в каждом трактире,– сказал эгерини.– Закончи, Ниггур.
– Так вот, нынче времена новые, поэтому я кладу монеты на глаза живым. И они ничего не видят. Зато если увидят, вполне могут стать покойниками. И тогда уж монеты им на глаза больше не положат, времена не те.
– Неглупо,– заметил Мормад.– Но почему бы сразу не сделать живых покойниками? Какая экономия!
– Жадность, мальчик,– это порок для настоящего торговца,– усмехнулся Ниггур.– Вы, воры, ненавидите стражу, а стража ненавидит вас. А меня стража любит. Почему?
– Почему?
– Потому что я плачу две монеты там, где Владыка не платит ни одной.– И Фаргалу: – Будь спокоен, Большой Нож. Если кто-то лишний пронюхает, что ты здесь, именно квартальная стража сообщит мне об этом.
– Как все просто,– сказал Фаргал.
– Просто,– согласился купец.– Потому что Аракдени оценил твою голову в пятьсот золотых, а нынешний Владыка – в пятьдесят. Кто режет дойную корову, если мясо дешевле молока? Так, Мормад?
– Я запомнил все, что ты сказал,– ответил молодой разбойник.– Когда-нибудь я буду делать так же.
– Учись, пока я жив.– Ниггур усмехнулся. Слова Мормада ему польстили.– Ты уже набрал нужных людей? – спросил он Фаргала.
– Не то чтобы нужных, но лучшее из того, что было.
– Вот и хорошо,– одобрил купец.– А то ведь всего семь дней осталось.
* * *
Владыка Кирьюгер, маленького роста, коренастый и большеголовый, очень любил золото. Но – не больше власти. А не любил Кирьюгер, соответственно, тех, кто покушался на его власть и на его деньги, а кроме того, он не любил магов, женщин и речную рыбу. Но он умел награждать тех, кто предан, и наказывать тех, кто его предавал. Император отдал Карн-Апаласар в надежные руки.
Молодой человек в шелковой тунике, знавшей лучшие времена, с длинным мечом всадника на перевязи был на голову выше Кирьюгера. Но смотрел на него снизу вверх, потому что стоял на коленях.