Григорий продолжал раскачиваться и бормотать.
Слава облегченно вздохнул:
– Ну ни…
– Хаджмэ! – дико закричал Басов.
Лежащий ничком (и долженствующий оставаться в этом положении еще минимум минут десять) Халик вскочил, нет, взлетел, раскручиваясь в воздухе с почти киношным, но тем не менее сокрушительным мавашитоби. Подстегнутый криком Слава выбросил блок (подсесть он уже не успевал), принял удар на предплечье (сразу онемевшее), был отброшен на шаг назад, ушел от ну-китэ в горло, пропустил, сбил удар, направленный в пах, пропустил – в печень, выдохнул через сжатые зубы. Халик атаковал чертовски быстро! Быстрей Ликанова!
Слава пропустил еще один удар, смягчив доворотом корпуса. И еще один, весьма болезненный,– в голень… и тут Халик скис. Уронил рукя, лицо его, свирепая ряшка, поросшая светлой щетиной, вдруг приняла плаксивое детское выражение. Это выглядело настолько дико, что Зеленцов тоже опустил руки… и услышал, как красивый баритон Ваньки выводит:
– «…врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящий Его. Яко исчезает дым да исчезнут! Яко тает воск от лица огня, такс да погибнут бесы…»
Опустив веки и мерно осеняя себя крестом, Басов допел молитву, открыл глаза.
Зеленцов глуповато уставился на друга, потирая ушибленный бок.
– Первый – за нами,– бодро сказал Иван.– Двинулись!
– Куда?
– Угадай!
– А они? – Зеленцов кивнул на раскачивающегося Магида и совершенно разнюнившегося Халика.
– Скоро отойдут,– ответил Басов.
– Отойдут – в каком смысле? – испугался Слава.
– В хорошем! – Иван засмеялся.– Это одержимость. Блондина я вытащил.
– А Гришка?
– Этот – сам. К моему удивлению. Всё, поехали.
– Угу.– И уже на улице: – Ванька, туповат я стал, куда же мы все-таки направляемся?
– К твоему сэнсэю.
Зеленцов застыл как вкопанный.
– Ты что? – удивился Басов.
– Этот – у него?
– А где ж ему быть?
– А ты уверен, что справишься? – с сомнением спросил Слава.
– Бог знает, Зеленец. Если честно – не уверен.
– Может, тогда не ходить? – голос Зеленцова дрогнул. И если бы только голос!
– Не ходить? Можно и не ходить,– задумчиво проговорил Басов.– Но вот такая закавыка, старик: поганец этот с каждым часом сильнее становится. Думаешь, мне хочется идти? А надо. Готов не готов – надо! Мне отступать – грех. А вот тебе… – он ласково сжал локоть Славы,– тебе, может, и не надо. Не знаю… Пойду-ка я один! – решил он.– Ты только расскажи куда.
– Ни хрена себе! – Зеленцов так обиделся, что даже бояться перестал.– Ты это брось. Бас! Никаких «один»! И не думай!
– Ну вот и решили,– спокойно кивнул Иван.– Деньги еще есть? Лови тачку.