– Чье это? – спросил он.
– Древнира. Хочешь, я расскажу тебе о Древнире? Он был такой изящный… такой теплый… такой высокий… как ты… положи мне руку на плечо! – подходя и мятно дыша на Глеба, отвечала Шито-Крыто.
У Тани появилось нестерпимое желание задушить Ритку. И чтобы как-то оправдать свое раздражение, она сама себе объяснила, что Ритка уж больно нагло охотилась. Не просто клеила Бейбарсова, а буквально приваривала его электросваркой.
– О Древнире я кое-что знаю. Наша ведьма так часто его ругала, что из ее ругани составился портрет… Он был хорошим магом… Ножны тоже его? А почему пустые? – спокойно спросил Глеб, отворачиваясь от Шито-Крыто.
– Они всегда были пустые. Меч небось уже ржавчина съела, – обиженно пожала плечами Ритка.
Бейбарсов прищурился на ножны. Затем, быстро протянув руку, коснулся их и сразу отдернул пальцы, прислушиваясь к ощущениям. И, наконец, снял ножны со стены. Тане почудилось, что ладони Глеба стали прозрачными, слились с ножнами единой цепью сосудов. Она быстро моргнула, внушая себе, что ей это померещилось. Бейбарсов спокойно повесил ножны на стену, звякнув щитом.
– Меч существует. Он прошел массу перерождений, пока недавно вновь не стал мечом. Только теперь это скорее темный меч, чем светлый. Более того, это меч, который уже нашел своего хозяина.
– Кто его хозяин? – спросил Ягун.
– Пока не знаю. Это кто-то из мира лопухоидов, но кто-то не лопухоид и не маг… Страж? Я сейчас понял, что меч, ножны и щит еще встретятся. Только вместе все три артефакта обретут полную силу. Магия абсолютной защиты, магия атаки и охранная магия обретения мощи.
Ягун по неопытности слишком глубоко затянулся сигарой. С большим трудом он сдержал кашель, но на глазах у него все равно навернулись слезы. Закружилась голова.
– Итак, мамочки мои бабуси! Самое… ик… время определиться, что мы будем делать… Только вначале неплохо бы понять, с чем мы, собственно, столкнулись, – сипло заметил Ягун.
Он поднес сигару к мраморной жабе-пепельнице. Жаба, распахнув каменный рот, послушно стала докуривать, хладнокровно сжирая пепел.
И тут всех очень удивил Жора Жикин. Проведя указательным пальцем по переносице, точно желая поправить очки, которых никогда не носил, Жикин кашлянул и твердо сказал:
– Дамы и господа! Минуту внимания! Если возражений нет, я кратко обрисую проблему. Преподаватели исчезли. Связи с внешним миром нет. Искать сторонней помощи бессмысленно и нецелесообразно. Лучше, если мы справимся сами.
Лена Свеколт и Аббатикова переглянулись.
Баб-Ягун удивленно взглянул на Жикина. Прежде Жикин был прозрачен, как стекло, и подзеркалить его можно было на раз-два-три. Теперь же Жора вдруг стал непроницаем. Заглянуть в его мысли оказалось так же нереально, как просветить взглядом толщу скал до Тартара.