– Но зачем? – спросил Ванька.
– Не будь идеалистом. Во взрослом мире нет снисхождения. Никому никого не жалко. Если у государства появляется шанс пнуть соседа и не получить сдачи, оно немедленно это делает. А там уж пущай контора пишет – маграль, нарушение магократии и всякие прочие феньки.
– А Лысую Гору нельзя попросить о помощи? Она же наша? – озабоченно поинтересовалась Ритка.
– Не-а, опять нельзя. Сарданапал с Лысой Горой никогда особенно не ладил. Там ошивается всякий сброд – ведьмаки, оборотни, вампиры и прочие политические трупы разной степени давности. При Сарданапале и Древнире нежить отваживалась рыскать только в подвалах. Попроси мы помощи у Лысой Горы – нежить будет везде, даже в Большой Башне. Преподами у нас будут ведьмаки и мертвяки, а директрисой Грызианка Припятская, – перебив Ягуна, категорично сказал Жикин.
Ягун покосился на него с уважением.
– Здраво, очень здраво, мамочка моя бабуся! Молодец, Жикин! Именно так все и будет! Грызианка – директриса, Вий – завуч, а преподы – мертвяки седьмого созыва, которые на уроках придерживают язык пальцем, чтобы не отвалился… Жорка, ты столько лет таил в себе глубины мудрости, что теперь мы в них просто тонем!
Жикин покраснел и кинул быстрый взгляд на Лену Свеколт.
– Ерунда! Кто-нибудь сходите в магпункт за… э-э… Шурасиком. А то он там один-одинешенек, – сказал он.
– Перезанимался. Помнит, что кем-то был, а кем – не помнит. Говорил я этому ботанику: не перенапрягай мозги! – фыркнул Семь-Пень-Дыр.
Таня подошла к Ягуну и встала в пятно света. Ее отражение мелькнуло в полировке стола академика и переместилось на щит Древнира. Десяток пар глаз выжидательно уставились на нее.
– Нам, старшекурсникам, придется все делать самим… Самим преподавать, самим следить за мелкими, самим, без Соловья, готовиться к матчу с невидимками. В общем, наше время пришло, – сказала Таня.
– Матч с невидимками? Ты думаешь, его не отменят? – спросил Ванька.
– Почему его должны отменить? Отказаться – это во всеуслышание заявить, что с Тибидохсом что-то неладно. Надо готовиться и ставить невидимок на место, – сказала Таня.
– Опять же Гурочка Пупперчик приедет. Если Гардарика его пропустит, – провоцирующе проговорила Пипа, взглянув на Бульонова.
На лице у Генки мелькнуло робкое и затравленное желание написать Пупперу некролог.
– Гроттерша права. Надо разобраться с невидимками – пусть даже это будет последний матч нашей команды! – решительно сказал Семь-Пень-Дыр.
Склепова перестала разглядывать свои ногти:
– Значит, Танька, ты говоришь, мы теперь преподаватели? Нельзя же оставлять всю эту мелочь без руководства. Недурно! Тогда и одеться надо соответственно! У кого-нибудь есть блестящие идеи или вы позволите красивой девушке ломать по пустякам свою очаровательную голову?