Шуточка была явно троечная и провальная, но все же стоила хотя бы легкой улыбки. Однако Коля Кирьянов не улыбнулся.
– Да, хорошо. Если бы я засмеялся, вы могли бы взорваться…
– Что?! Это как еще? – мрачно спросил Ягун.
Коля показал руками, как. Выходило, что играющий комментатор взорвался бы изнутри.
– Тут было бы грязно… Очень грязно, – сказал мальчик виновато.
Ягун кивнул. Почему-то он не усомнился, что если Коля Кирьянов засмеется, то все так и будет.
– М-да. Весело с тобой… Славный ты паренек, – сказал он озабоченно.
Услышав, что он славный, Коля Кирьянов заулыбался, и Ягун с тревогой ощутил, что его начинает раздувать изнутри.
– Я так рад, что вас встретил… Так счастлив! Можно на «ты», да? – спросил Коля.
– Можно. Если тебя это не слишком обрадует… Мне хочется немного пожить, – попросил Ягун, в тревоге косясь на свой живот.
Коля торжественно пообещал, что он попытается не смеяться.
– Немного радоваться все же можно. Тебя это будет только наполнять силами! Уж я-то знаю! – заверил он Ягуна.
– Верю, во все верю, Колян! Я по жизни доверчивый, – сказал Ягун.
Его наконец перестало пучить, и он смог вздохнуть спокойно. Одновременно он с опозданием понял, почему у Поклепа, который привез Колю в Тибидохс, был такой полуживой вид. Должно быть, во время полета Коля боялся и… со всеми вытекающими.
– А чего ты плакал-то? Ты же уже взрослый такой мужик… Лет двенадцать-то есть? – покровительственно спросил он у Коли.
– Де… десять… почти.
– Отличный возраст – десять лет! Самый расцвет юности! Столько всяких дел: пылесосы, авантюры, циклопов дразнить. А ты плакать на лестнице! Это, брат ты мой, не дело! Ты же, брат ты мой, подрастающее поколение… Скоро я буду стар и дряхл, и весь груз магического мира ляжет на твои плечи, сын мой Коля! – сказал Ягун, с удовольствием принимая важный вид.
Коля Кирьянов слушал его с таким восторгом, что играющему комментатору стало неловко. В животе опять что-то забурлило. Ягун понял, что градус восторга Коли необходимо срочно понизить.
– Так чего ты плакал-то? – повторил Ягун уже менее пафосным голосом.
– Меня дразнят!
– Тебя? Ну, они, блин, смертники в натуре!.. – изумился Ягун.
Кирьянов вздохнул.
– Кто дразнит-то? Однокурсники? – уточнил Ягун.
– Да многие… Говорят, что я косоглазый и тощий как гли… глис…
– Спокойно! Я понял! Пусть это будет червяк!.. Дыши глубже! – в тревоге крикнул Ягун, обнаруживая в правом глазу Коли вполне уже созревшую слезу.
Кирьянов задышал, и мозг у играющего комментатора перестал плавиться.
– Ерунда! – сказал Ягун. – Слушай меня, брат мой, и запоминай. Будешь цитировать своим детям, а они детям своих детей… Идеальных людей не бывает! У каждого есть хотя бы один недостаток. Кто-то толст, у кого-то лицо в прыщах, у кого-то ноги кривые, у кого-то фамилия звучит как у потомственного кретина или на зубах пластинка… И разумеется, находятся люди, которые счастливы об этом напомнить, чтобы жизнь медом не казалась. Вы злитесь, втайне страдаете, пытаетесь отшутиться, выискиваете убийственные фразочки…