А то ведь, сами посудите: нынче мне король не указ и Солнцелик – брат родной. Куда иду, то лишь ветер знает, а чем живу – и ему ведать ни к чему. А тут – оглашенные тыщи! А что мне с ними делать?! Прожить их? За всю жизнь не проживешь. Прогулять? Так ведь с ними и ум прогуляешь. Нынче у меня ремесло на руках, какое ни есть, а всё мое. И лучше моего, поди, никто в нем не смыслит. А с этакими деньжищами-то как? Ну, положим, куплю я там себе дом али замок, хозяйство заведу – дальше-то что? Покою у меня и на полушку не будет, потому как я ж лучше всякого разумею, что, где и как с ветра оторвать. Я в каждом прохожем блатаря чуять буду. На што мне этот ветошный кураж?! Ни радости, ни покою – сиди да трясись, как бы свой сботарь тебя клюквенным соком не умыл[35]. Не, фреем[36] быть – не по мне! Так что за еду благодарствую, за компанию – поклон низкий, а только не время мне засиживаться, а то оно как бы меж двух не остаться[37]. Так что побреду я, пожалуй. Если что не так, не поминайте лихом!
Последние его слова прозвучали уже из темноты, и очень скоро даже звук его шагов не был слышен в лесной чаще.
– Чудны дела твои, Господи! – тихо произнес я, глядя вслед юноше.
– Да уж, курьез предивный! – подтвердила мои слова Делли, пожалуй, лучше всякого знавшая повадки огнекудрого нарушителя королевского покоя.
– Что ж мы теперь со всем этим делать-то будем? – Она приняла из рук Вадима заветные сокровища, чтоб получше рассмотреть их. – Вот ведь закавыка-то какая! И ключ себе как ключ – самую малость лучше того, каким амбары запирают. И перстенек, хоть и работы давней всё ж, не бог весть что. А ведь, поди ж ты, экий сыр-бор из-за них разгорелся!
– Может, теперь-то в самый раз вашему преимуществу в столицу ехать? – Дед Пихто выжидательно поглядел на Вадима. – Что уж теперь пропажу-то искать? Или кто его за эти дни спрашивал, с ног сбивался, под всякий камешек заглядывал? Вроде бы никто. Собаки злые, что нынче в лесу друг другу в горло норовили вцепиться, и ухом не повели, чтоб благодетеля своего отыскать. Ты ж, по всему видать, куда как складнее их будешь. К чему у моря погоды ждать? Сам небось узрел, как удача тебе ворожит – всё одно к одному! Барсиад, поди, давно уж мертв, а Юшка с Кукуевым сыном, коль уж дело до мечей дошло, пока друг дружку жизни не лишат – не угомонятся.
– Да ну, в натуре! – стеснительно отмахнулся Вадим. – Какой из меня, к бениной бабушке, король?! У меня ж типа сердце есть. Да и не люблю я этого.
– Чего этого-то? – подал голос Несусветович.
– Ну, когда тебя вроде как облизывают и конкретно в задницу расцеловать готовы, а сами только и смотрят, как бы грызануть, – окончил тронную речь исполняющий обязанности государя. – В натуре, не по мне это!