– О да! Вчера утром ушел обратно.
– Проклятие! – Лис подтолкнул аборигена в спину. – Давай, приятель, веди скорее, у тебя есть реальная возможность сегодня хорошо заработать.
– Сей миг! – Наш добровольный гид повернулся на пятках и устремился сквозь толпу, бойко расталкивая людей локтями и переругиваясь с кем-то на ходу на весьма странной смеси, пожалуй, всех языков народов Средиземноморского бассейна.
Идти пришлось долго. Мы пробивались вслед быстроногому туземцу, когда дорогу нам пересек оборванного вида субъект, явно спешивший покинуть то место, на котором находился минуту тому назад. Он сделал финт влево, вправо, рванулся вперед и рухнул наземь, получив удар между лопаток короткой толстой дубиной со свинцовым шаром на конце. Сваливший его мужчина, по виду вовсе не похожий на местного жителя, отмахнул полу куртки из буйволовой кожи и, сунув за пояс свое страшное оружие, стал деловито шарить в обносках бродяги. Наконец он удовлетворенно кивнул и достал из них вышитый арабесками кошель.
– Что это было? – спросил я у проводника, призывно дергающего за рукав.
– Ничего интересного, воришку поймали. Видать, неместный. У нас с этим строго.
– И что с ним сделают?
– С кошельком? Отдадут хозяину. Десятая часть тайной страже, а все остальное – хозяину.
– Да нет, – перебил я его, – с воришкой.
– С ним-то? – Выражение лица парня недвусмысленно свидетельствовало а крайнем удивлении моему интересу. – Как водится: свяжут и выкинут в море к акулам. Здесь всегда так делают, – видя мое изумление, заметил он. – Очень справедливый закон.
Наконец наш путь подошел к концу. Провожатый остановился у богатого строения, покрытого алым персидским шелком, расшитым золотым орнаментом, возле которого, как, в общем, и везде, горланили островитяне, наперебой расхваливающие выставленный товар.
– С вас монета, – выпалил парень, останавливаясь перед шатром и протягивая руку.
– Держи. – Лис сунул в раскрытую ладонь денарий. – Но погоди исчезать, ты еще можешь понадобиться.
– Всегда к вашим услугам! – расплываясь в улыбке, гордо произнес расторопный юнец. – Хоть до самого Рождества! Один золотой до заката солнца.
– По рукам, – кивнул Лис, оглядывая помост с полуобнаженными невольницами, ласкающими глаз своими гладкими телами, умащенными драгоценными благовонными маслами. – Слушай-ка, дружище, как бы узнать, здесь все или кого-то оставили про запас, так сказать, для ценных клиентов?
– Сей миг! – бойко кивнул юноша. – Я переговорю с хозяином. Это Абдулла Сен-Джеймс, один из самых почтенных купцов на рынке.
– Кто? – переспросил я, услышав столь диковинное для английского уха имя.