Ну вот, наверное, мои друзья уже добрались до их практического применения, имеют какие-то методики обнаружения, локаторы, скажем. Кто его знает, вдруг именно здесь узел этих проходов, перекресток. Почему и базу построили. Вот обнаружили они своими способами очередной выход из тоннеля, но сами по нему пройти не смогли. Зато выяснили, где другой конец, и послали нас…
– А знаешь, что я еще думаю, – внес свой вклад Ляхов, – может быть, вообще вся эта история, ну, прямо с момента нашего с тобой раздвоения, только для того и задумана – чтобы на тоннель выйти. Вполне ведь можно предположить, что альтернативная реальность возникла непосредственно в момент взрыва, сформировалась сразу со всей своей историей, преломленной сквозь призму чьих-то фантазий.
А ты или я непринципиально – действительно копия с предыдущего оригинала, которой вложена в мозги новая биография и программа. Очень все хорошо в эту схему укладывается, и почти все странности получают непротиворечивое объяснение, хотя бы в рамках достаточно безумной гипотезы.
– Не слишком сложно?
– Да чего же здесь сложного? Тоннель между временами и мирами – это же такая штука! Почище всякой атомной бомбы. Бесценная в буквальном смысле. А на нас с тобой какие затраты? Это как за рубль такой вот пароход купить, – он указал рукой на бухту. – И то не из своего кармана… Я бы, например, на месте твоего Шульгина секунды бы не колебался…
– Да уж! А мы с тобой в паре, кстати, тоже ценный инструмент. Тут не просто механическое удвоение мозгов, тут некое новое качество образуется. Им бы с нас пылинки сдувать…
– Точно! Мало, что мы с тобой вообще умные, так за счет полного внешнего и внутреннего сходства всякие интересные интрижки проворачивать можно…
– Ага. У Жюль Верна про такое есть. Трудятся во время войны Севера против Юга бандиты, братья близнецы. Один грабит, другой алиби обеспечивает…
– По фамилии, помнится, Тексары…
Пока они оживленно обменивались идеями, с площадки на корме парохода поднялся небольшой светло-синий вертолет незнакомой Ляхову конструкции и вскоре уже ревел двигателем и рвал воздух винтами прямо над их головами. Сделал круг, выбирая место для посадки, и аккуратно опустился на утес метрах в двадцати вверх по склону.
Взобраться туда было бы можно, цепляясь за камни, хотя и с определенным трудом. Но открылась боковая дверца, пилот в круглом бело-голубом шлеме взмахнул рукой, ткнул указательным пальцем вниз, всей ладонью сделал приглашающий жест (кричать из-за гула и свиста было бессмысленно), после чего сбросил свернутый в рулон штормтрап.