– А собственно говоря, почему они хотели убить этого парня из Семилистника? Просто потому, что он не заболел – так, что ли?
– Вообще-то указанной тобой причины вполне достаточно, – заметил Лонли-Локли. – Но в данном случае у толпы было гораздо больше причин для недовольства. Знахарь приехал в этот дом, чтобы вылечить больного – того счастливчика, на которого выпал жребий. Приехал и вылечил кого-то другого, а не их, представляешь? Вполне достаточно, чтобы рассудок умирающих помутился от гнева и отчаяния!
– Так они все-таки кого-то лечат? – обрадовался я.
– Разумеется. Мир рухнет, если лечить всех заболевших, но спасти некоторых все-таки можно, – кивнул Мелифаро. – Этот парень сказал мне, что анавуайна обычно поражает восемьдесят процентов населения. В нашем случае это почти восемьдесят тысяч человек, представляете? По расчетам Магистра Нуфлина оказалось, что без ущерба для равновесия Мира можно вылечить каждого десятого горожанина, а по расчетам нашего сэра Джуффина – каждогопятого. Очень на них похоже, да? Они довольно серьезно поругались – насколько я знаю, это случилось впервые со дня принятия Кодекса! Но потом немного поостыли, смирились с необходимостью компромисса и решили лечить каждого шестого. Можно сказать, наш шеф победил с разгромным счетом! Разумеется, в первую очередь лечат тех, чьи имена попали в особый список Его Величества Гурига, судьбу остальных решает жребий… Между прочим, наш король включил в список не только своих придворных бездельников, но и всех преподавателей и студентов Королевской Высокой Школы и Университета, редакцию «Королевского голоса» и «Суеты Ехо» почти в полном составе… И даже нескольких поэтов. Может быть, не самых известных, но самых лучших!
– Значит, за судьбу Кибы Кимара я могу быть совершенно спокоен! – усмехнулся я. – Какой он, однако, молодец, наш Гуриг!
– Ну, было бы довольно странно, если бы во главе Соединенного Королевства стоял какой-нибудь законченный болван! – рассудительно заметил Мелифаро. – Все-таки считается, что мы живем в самом просвещенном государстве Мира. Хотя, конечно, время от времени в это довольно трудно поверить!
– Не трудно, – зевнул я. – Надо будет послать зов нашему Андэ Пу – вы его еще помните? Бедняга все время ныл, что в Ехо не любят живых поэтов – только тех, чьи гениальные кости истлели несколько тысячелетий назад…
– Ну, сэр Андэ всегда любил преувеличивать, – снисходительно сказал Шурф. – Он все еще живет в Ташере?
– Ага. Издает там комиксы – что-то вроде газеты в картинках, как раз для малограмотных ташерцев. У меня даже есть экземпляр: я конфисковал его у одного неудачливого ташерского капитана, когда мы с братцем этого типа, – я кивнул в сторону ехидно заулыбавшегося Мелифаро, – решили немного поразмяться по дороге в Кумон… Одним словом, Андэ процветает. Время от времени он присылает мне зов, дабы в очередной раз заявить, что его все достало, но возвращаться наотрез отказывается. Вполне в его стиле!