– Она сказала: «Этель, мне нужна твоя помощь. Я притворюсь больной амнезией. Никому не говори, что я живу у тебя. Ничего не сообщай обо мне ни полиции, ни газетам. Сиди смирно. Я пришлю за своими вещами, когда все успокоится».
– Подзащитная сама сообщила вам, что будет симулировать амнезию?
– Да, сэр.
– Все это она сообщила вам семнадцатого августа?
– Да, сэр.
– В котором часу?
– Примерно в восемь тридцать утра.
– Итак, – сказал Бергер, всем своим видом показывая, что наступает самый драматический момент дела, – вы поинтересовались у подзащитной, зачем ей вся эта таинственность и зачем ей понадобилось симулировать амнезию?
– Да, сэр.
– Какую причину она указала?
– Подзащитная сказала, и я могу точно привести ее слова, так как они врезались мне в память... она сказала: «Этель, я попала в беду, мне нужно себя защитить».
Последовала немая пауза, во время которой Хэмилтон Бергер на несколько мгновений замер на месте, картинно разведя руками.
Поняв тактику районного прокурора, судья Моран раздраженно произнес:
– Продолжайте ваши вопросы, господин прокурор. Если же вы кончили, предлагаю защите приступить к перекрестному допросу.
– Нет, ваша честь, – ответил Бергер, продолжая пожирать жюри глазами, – я еще не закончил допроса. Просто я собиралось с мыслями. – И он снова обратился к свидетельнице: – К моменту вашей беседы, насколько я знаю, тело Дугласа Хепнера еще не было найдено. Это так?
– Возражаю, – бросил со своего места Мейсон. – Этот вопрос наводящий и требует от свидетеля желаемого ответа.
– Возражение поддерживаю, – тотчас же согласия судья.
Тогда Бергер решил сделать новый ход.
– Скажите, мисс Билан, как вы поступили с вещами подзащитной, которые находились в вашем распоряжении?
– Я их передала адвокату.
– Вы имеете в виду мистера Перри Мейсона?
– Да сэр.
– Когда вы передали ему эти вещи?
– Семнадцатого августа. Днем.
– При каких обстоятельствах это произошло?
– При каких обстоятельствах?.. Он зашел ко мне. Его сопровождала Делла Стрит. Он знал, что подзащитная живет у меня, и из его слов я заключила, что... в общем ему нужны были вещи, и я отдала их ему.
– Значит, вот эти вещи, – Бергер указал на чемодан и саквояж, – и были теми самыми, что оставила у вас подзащитная?
– Совершенно верно.
– Я прошу, ваша честь, чтобы эти предметы были приобщены к числу вещественных доказательств обвинения, – сказал Бергер.
– Возражения есть? – спросил Мейсона судья Моран.
– Что касается самих чемоданов, то у меня нет возражений, ваша честь. Однако их содержимое не идентифицировано.
– Как видите, чемоданы пусты, – заметил с улыбкой Бергер. – Я предвидел возражения защиты.