– Я ваш самый верный друг, – повторил Мейсон. – А теперь оцените обстановку. Вы, живя в Солт-Лейк-Сити, выдавали себя за мать Дугласа Хепнера. Вы вместе с ним занималась рэкетом. Действуя в качестве детективов-любителей, получали двадцать процентов стоимости незаконно ввезенных драгоценных камней и постепенно превратили это дело в шантаж. Затем Дуглас Хепнер был найден мертвым с пулей в затылке, а сейчас вы намереваетесь ночным самолетом бежать за границу.
– Ну и что? А если и так? Мы живем в свободной стране. Я могу поступать как мне заблагорассудится.
– Конечно, можете, – согласился Мейсон, – но, поступая так, вы сами затягиваете веревочную петлю вокруг своей худенькой и нежной шейки. Если бы я был неразборчивым в средствах, каковым вы меня, очевидно, считаете, я бы не придумал ничего лучшего, как позволить вам сесть на самолет, а затем притянуть вас к этому делу, обвинив в совершении убийства. Это спасло бы Элеонор от смертного приговора.
– Он был убит из ее оружия, – сказала женщина.
– Совершенно верно, – согласился Мейсон, – ибо Элеонор дала ему револьвер для защиты. Но кто-то вонзил в него шприц, и он умер, находясь под влиянием наркотика. Очевидно, он был настолько одурманен, что вряд ли сознавал, что с ним происходило. В этих условиях ничего не стоило вынуть револьвер из его кармана и выстрелить ему в затылок.
– Вы сказали, что он был под действием наркотика?
– Да, думаю, что так оно и было. Ему впрыснули морфий.
– Тогда, – сказала она задумчиво, – это все объясняет.
– Что именно?
– Я не намерена вам рассказывать, – заявила женщина. – Я просто думаю вслух.
– Напротив, – сказал Мейсон, – вы все мне расскажете. Я вручил вам судебную повестку, и вы либо расскажете мне лично, либо будете выступать перед публикой в качестве свидетеля. Причем в присутствии газетных репортеров, фиксирующих каждое ваше слово.
– Не морочьте мне голову.
– Возможно где-то, – продолжал гнуть свою линию Мейсон, – живет ваша семья: мать, отец, может быть, вы были замужем и разошлись, у вас есть ребенок. Так неужели вам хочется...
На ее глаза навернулись слезы.
– Будьте вы прокляты! – вырвалось у нее.
– Я просто рисую вам картину того, что произойдет, – сказал Мейсон.
– Вам незачем втягивать в эту историю мою семью.
– Наоборот, это вы втягиваете, – возразил адвокат. – Вы и Дуг Хепнер занимались рэкетом. Я не знаю, сколько вы выжимали шантажом, но у вас была разработана система сигналов. Когда Дуг намеревался шантажировать свою жертву, он всячески обвораживал ее, пока ему не удавалось заманить ее в маленькое путешествие. Тогда он звонил вам по телефону и сообщал имя и адрес. Вы устраивали спектакль; изображали жену Хепнера, в общем, ловили зверя в капкан. Вы грозились разоблачениями...