– Алеша... – Александра смотрела на него, полуприкрыв глаза, – а скажи мне... Для тебя слово "муж" меняет что-нибудь?
– Конечно. Намного проще теперь представляться, – пошутил он, хотя прекрасно понял, о чем она.
Наверное, шутка была неудачной. Александра замолчала, и он, ощутив неловкость, сел на пол у кресла, поймал ее руки, прижал к лицу.
– Жена моя... – прошептал он, целуя ее ладони. – Женушка. Любимая.
Она сползла с кресла на пол, к нему, и ткнула пальчиком ему в грудь:
– Ты – муж. Мой муж.
– Твой, – согласился Алексей. – А ты моя жена.
Она его обняла и рассмеялась в плечо.
– Вот никогда не думала, что такая малость, такая глупость, всего лишь одно маленькое словечко может произвести столь большое потрясение в душе!
Алексей прижал ее к себе. Он тоже так никогда не думал...
Александра затихла в его руках. Плечо грела ее щека, а на шее стало горячо и влажно от ее дыхания. Ему показалось, что она начала засыпать, как вдруг она встрепенулась:
– Цветы! Их надо поставить в воду!
– Завтра, Сашенька. Ты еле живая.
– Нет. До завтра они умрут... Им нужна вода. Пойдем, поможешь мне.
Они отправились на кухню, куда Алексей притащил все букеты, и они принялись расставлять. Ваз не хватало, и они ставили цветы в кувшины и в пустые банки.
В цветах сидели открытки, и Саша по мере определения букетов в емкости вынимала их и читала Алексею вслух.
Восторженно-искренняя от Сашиных родителей.
Смешная, с маленьким подколом, от Ксюши с Реми: «Наконец-то старшая сестричка последовала благоразумному примеру младшей!»
Заковыристая от Сереги: «Ты всегда был оригиналом, Кис, но на этот раз ты превзошел самого себя: ты женился!!!»
Серьезная от Веры, психолога: «Милые мои, это только начало. Семья – не форма существования, а искусство. Желаю вам успешно его постигать!»
И еще много других открыток, в той или иной степени оригинальных, смешных или серьезных. В двух конвертах, от Алекса и от Левикова, оказались банковские карточки на его имя.
От Алекса была короткая приписка: "Кис, не выпендривайся! Это от души. Счастья вам с Александрой!"
От Михаила Левикова было пространное письмо: "Алексей, всем, что случилось в моей жизни хорошего, я обязан Вам. Мне сильно не везло, – в чем Вы, естественно, не виноваты, – но с тех пор, как Вы, Реми и Ваши милые дамы вытащили меня из подземелья замка Барбен, моя жизнь удивительно повернулась. Было бы преувеличением сказать, что я счастлив, но я не несчастлив, а это уже немало. И я до идиотизма богат благодаря Вам.
Главное же, пожалуй, в том, что я стал иным. Стал как-то иначе смотреть на мир – и на самого себя, что важнее. И этим обязан Вам всем... Простите, я не умею подбирать нужные слова.