Его снова повело к лестнице, но совесть исправно прихватила за воротник. Он вернулся, запахнул голую грудь – не посмел, конечно, дотронуться до лифчика и водрузить его на место, просто свел полы пальто – и потряс женщину за плечо. Ответом ему был очередной стон, но век она не разомкнула.
Стасик немного поразмыслил. В конце концов, он сейчас уйдет отсюда и вызовет «Скорую». Вот и все. Он снова засветил зажигалку, бросил на женщину последний взгляд: лет около тридцати, накрашена, довольно миловидна… Господи, но это же не повод! И он не был пьян, нет! Он только не удержался и выпил все-таки кружку пива… И все. Вот почему у него привкус пива во рту: он выпил, выйдя из метро, по дороге домой… Но от пива же не теряют голову! Пойти в подвал с бомжихой? Ну не мог же он, в самом деле!..
Стасик изучающе рассмотрел женщину и вздохнул облегченно: рейтузы и колготки на своем месте, не похоже, чтобы их пытались снять. Слава богу. Не хватало только болезнь какую-нибудь подцепить.
Долой отсюда, долой! И «Скорую» – пусть ею занимаются. А ему здесь делать нечего.
И снова Стасик замер у подножия лестницы в нерешительности. Если он уйдет… Он так ничего и не узнает. Потому что его собственная память наотрез отказывается подсунуть ему что-нибудь приличное в качестве объяснения. И это уже не в первый раз такие провалы. А тут, по крайней мере, есть свидетель его поступков: человек, который должен знать, что и как делал Стасик в беспамятстве…
Он решительно наклонился и потряс женщину за плечо. Голова ее затряслась в такт, но никаких признаков жизни бомжиха не подала. Конечно, она была жива, он же слышал стоны, но сознание ее где-то прогуливалось и не желало возвращаться к унылой действительности. Тогда Стасик принялся брезгливо похлопывать ее по щекам, пытаясь привести в чувство.
И женщина наконец открыла глаза.
Счастливая новость почему-то ударила под дых. Ударила больно, по-настоящему, и Вера вслушивалась в телефон, согнувшись пополам.
– Повтори, пожалуйста, – сдавленно произнесла она. – Я не совсем расслышала.
Она расслышала. Просто не могла поверить.
– Я ухожу от Ирины. И я ей об этом сказал, – едва заметно усмехаясь, послушно повторил Анатолий. Он все прекрасно знал: и что расслышала, и что не верит своим ушам.
– То есть… Это правда?
– Конечно, Веронька. Такими вещами не шутят.
– И… И что Ирина?
– Какая тебе разница, малыш? Я с ней все улажу.
– Но… Как она приняла известие?
– У нее любовник. Уже несколько месяцев. Так что ей есть чем заняться после развода.
– Бог мой… – Вера начала потихоньку приходить в себя. – Любовник? У Ирины? Ты это точно знаешь?