- Еще не закончил, - пояснил Дятлов.
- Так вы, оказывается, не только летчик, а и скульптор!
- Занимаюсь понемногу...
- И куда вы думаете ее деть? - кивнул я на статую.
- Ты как Пал Палыч, отец нашей библиотекарши, - усмехнулся Дятлов. Спросишь еще, сколько дадут за нее.
- Но не в квартире же ей стоять!
- Верно, не в квартире... Может быть, в клубе нашем поставим.
- В библиотеке бюст Чкалова... тоже ваша работа?
- Моя. - Дятлов снова усмехнулся. - Вот о нем Пал Палыч и спрашивал. Зашел как-то, увидел и:"Батюшки, богатство-то какое. Поди тыщу - не менее стоит". Я ему говорю: "Может, и побольше".Разглядел он все, а потом попросил внука своего поучить. Говорит, мастак он на такие штучки. Внук сын нашей библиотекарши, ему лет четырнадцать. Пусть, говорю, приходит, учится. И он приходил. А потом, когда я отдал бюст в библиотеку, дед в тот же вечер забрал мальчика. Я удивился: почему? А Пал Палыч: "Пустое дело!" И увел. Потом я выяснил, в чем дело. Когда Пал Палыч спросил у дочери, сколько мне "отвалили", она ответила, что ни копейки. Вот он и разочаровался в профессии скульптора. Так-то, брат, - многозначительно подмигнул Дятлов.
Ушел я от него без злости в душе. Через пять дней сдал экзамен и стал снова летать. Не было на него у меня обиды и теперь. Но все же червячок самолюбия сверлил мозг. "Посмотрим, какой ты в бою, - нашептывал он о Дятлове. - Это тебе не скульптурки выстругивать".
В победе я был почти уверен: я моложе, крепче физически, и в училище воздушные бои у меня получались превосходно.
Внизу показался самолет Дятлова. Он идет с набором высоты, ровно, уверенно. Ложусь на попутно-пересекающийся курс и одним движением ручки бросаю истребитель вниз. Дятлов выдерживает несколько секунд по прямой, но едва я начинаю выравнивать машину для атаки, он резко уходит вправо. Скорость моего истребителя намного больше. Я, чтобы не проскочить мимо Дятлова (тогда он останется у меня в хвосте, и песенка моя будет спета), тяну ручку управления на себя. Истребитель взмывает вверх, меня вдавливает в сиденье. Нет, я не проскочил, но и успеха не добился. За мной осталось преимущество по высоте.
А Дятлов, воспользовавшись тем, что я фюзеляжем и крыльями своего самолета временно закрыл его от наблюдения, дает крен влево и боевым разворотом стремится зайти мне в хвост. Вовремя разгадываю его замысел. Сваливаю истребитель на крыло и камнем несусь к нему. Он, чтобы не потерять скорость, вынужден из боевого разворота перейти в глубокий вираж. Мы носимся по окружности, как два метеора. У меня по-прежнему скорость больше, больше и радиус виража, но никак не могу добиться успеха. Иду на хитрость: выпускаю тормозные щитки. Но Дятлов - стреляный воробей. Он тоже разгадал мой замысел: едва скорость наших самолетов стала уравниваться, перешел на спираль. Я за ним. Мною овладел азарт охотника.