В течение нескольких мгновений он приладил к ручке двери гранату с толовой шашкой, для острастки пальнул пару раз в дверь, чтобы молодчики в коридоре не сразу ринулись в атаку. Затем погасил свет в бильярдной и выбросил тела спящих игроков в окна, выбив ими стекла. И нырнул в окно следом.
Он уже катился по земле во дворе дома, когда на втором этаже прогремел взрыв. Охранники, оцепившие особняк за то время, пока Вася был внутри, невольно отвлеклись грохотом и вспышкой – от взрыва вылетели все стекла в доме, – и этого мгновения хватило Василию, чтобы метнуть в боевика напротив колючий шар и выскользнуть в образовавшуюся в цепи охраны брешь. Холодная ярость помогала держать темп, и действовал Вася намного быстрее не обученных таким хитростям боевиков.
У металлической решетки забора он задержался, чтобы метнуть назад две светобарические гранаты, которые создавали звуковую волну мощностью до шестидесяти децибел и ярчайшую вспышку света, надолго выводящую из строя зрение. После этого он, уже не слишком торопясь, перелез через забор и… упал, не сразу сообразив, в чем дело: в плечо вдруг воткнулся с силой раскаленный гвоздь, отбросив его назад. Потом пришла догадка – пуля! В него стреляли! Причем не боевики в спину, со стороны дома, а с улицы! И судя по удару и точности – попали в него, когда он прыгал, – стрелял снайпер.
Тамерлан!
– Прощай, «волкодав», – донесла рация чьи-то слова как бы в ответ на Васины мысли, и он на несколько секунд потерял сознание. Но и в этом состоянии им продолжала руководить подсознательная программа выживания, заставившая тело отползти в сторону, за кусты, и не дать снайперу выстрелить еще раз. Опомнившиеся охранники начали стрельбу, но так как лазутчика не видели, то и стреляли в белый свет как в копеечку, едва не перебив друг друга.
Очнулся Вася у дороги, в сточной канавке, метрах в тридцати от особняка Шароева. Мгновенно оценил ситуацию и, превозмогая боль в плече – правая рука уже начала неметь, – пополз к ресторану «Великий Джихад», пока не наткнулся на тело человека. Машинально ощупал лицо, волосы и глухо застонал – это была Людмила. Но джипа с командой Ибрагимова здесь уже не было. Они и так рисковали, ожидая, чем закончится прорыв Балуева и стреляя в него во время отступления.
Стрельба вылилась на улицу, несколько пуль вжикнули мимо, рикошетя от асфальта или тяжело ударяясь о стволы деревьев. Тогда Вася встал на колено и ответил длинной очередью из своего «клина», целя в мелькавшие у дома Безумного фигуры. Выдохнул: «Прости, Люда!» – устроил в ее руках пистолет-пулемет таким образом, чтобы тот стрелял одиночными, и грузно побежал по дороге, пригибаясь и слыша свист пуль над собой, пока не добрался до автостоянки у ресторана. Дважды падал от попаданий в спину, хотя бронежилет выдержал, но все же одна из пуль нашла незащищенное место и пропахала бок.