– Да, ты прав, вид необычайно красив. Недаром Алтай в переводе с тюркского означает «золото». А не подняться ли нам повыше в горы, милостивый государь? Погулять по альпийским лугам?
– В другой раз. – Ираклий также хлебнул воды. – Ко мне сегодня должны прийти гости.
– Кто, если не секрет?
– Из местного Боевого братства. Будут, наверное, уговаривать возглавить отделение.
Корнеев фыркнул.
– Мало тебе Ордена чести? Ты магистр или не магистр?
– Орден был прикрытием операции, а Братство – нечто вроде союза бывших офицеров и солдат, воевавших на территории СНГ. Пойдешь заместителем, если соглашусь?
– Не знаю, не думал. Мне хорошо и в школе.
Корнеев уже почти месяц работал тренером по самбо в детской спортивной школе Бийска, куда устроился с помощью многочисленных родственников Ираклия, а еще он обдумывал предложение местной православной епархии стать начальником охраны монастырей и церквей. Предложение было неожиданным и исходило от протодиакона Димитрия, настоятеля Бийского женского монастыря Дягилева пустынь, доводившегося Федотову каким-то дальним родственником по материнской линии. Предложение это вначале развеселило Корнеева, не имевшего ранее никаких отношений с церковью, но после беседы с Димитрием он понял, что дело серьезней, чем он себе представлял.
– Грядет нашествие сил Сатаны, сын мой, – сказал протодиакон, по возрасту вряд ли старше бывшего майора, – нам придется защищать наши святыни, а ты – воин и можешь послужить не только церкви, но и народу своему, ибо нет выше опоры духовной, чем святые места веры.
– Вы предлагаете мне создать церковный спецназ? – удивился Сергей.
– Такой спецназ уже существует, – улыбнулся священник, вполне современный человек, пользующийся сотовым телефоном, компьютером и «Жигулями» последней модели. – Но его функции несколько сужены: охрана особо важных церковных особ, курьерская служба, анализ информации. Следует эти функции расширить.
– Я не готов, – пробормотал Корнеев после минутного молчания. – К тому же я привык жить… э-э, свободно…
– Твою свободу, сын мой, никто не собирается ограничивать, никто не станет заставлять тебя вести монашеский образ жизни. Хотя, конечно, какие-то заповеди придется соблюдать.
– Не возжелай жены ближнего своего… Так, что ли?
Димитрий снова улыбнулся.
– Примерно так. Мы навели о тебе кое-какие справки, прежде чем предложить работу, и ты нам подходишь. Слово за тобой.
– Подумать можно?
– Подумай, мы тебя не торопим. Но очень надеемся и просим о предмете беседы не делиться ни с кем.
– Даже с Ираклием?
– Он – знающий, с ним можно.