– Я фигляр, – повторил он. – Я могу притвориться кем угодно. Это мое первое ремесло.
– Но тебе придется идти к еретикам переодевшись в чужое платье, – сказал ошеломленный брат Лаврентий. – Неужели ты сможешь сделать и это?
Каталан помолчал немного. Братья проповедники носили одежду общинных каноников с одной лишь разницей: ни днем, ни ночью, ни в час смертный не расставались они с белым нарамником, сходным с тем, что принят у восточных монахов, ибо его даровала им сама Пресвятая Дева.
Поразмыслив немного, сказал Каталан:
– Я сделаю и это, а вы определите для меня наказание.
И встав на колени, распростерся на каменных плитах.
И настоятель, посоветовавшись с братьями, вышел к Каталану и сказал:
– Встань, брат Арнаут, и ступай выполнять задуманное. Мы определим тебе наказание.
***
Вот как получилось, что несколько дней спустя под вечер в предместье Эстретефонда въехал всадник, одетый небогато, как торговец средней руки, отправляющийся в недолгую поездку. Он изрядно промок под дождем и время от времени принимался кашлять. Не решаясь долго блуждать по улицам в такую погоду, он завел коня под навес первого же дома и, постучав, попросил отворить.
Дверь приоткрылась, и чья-то рука поспешно сунула Каталану грош. Каталан придержал дверь.
– Да благословит тебя Бог за эту милостыню, добрый человек.
Дверь, перестав сопротивляться, распахнулась. На пороге стоял немолодой человек и щурил глаза, пытаясь разглядеть вечернего гостя.
– Если ты не нищий, – сказал он наконец, – то зачем бродишь под дождем и стучишься в незнакомые дома?
– Я ищу добрых людей, – сказал Каталан. Это было уже четвертое предместье, где повторялось одно и то же. – Вот почему я брожу один под дождем и стучу в ожидании, что отворится мне.
– Благодать Господа нашего Иисуса Христа да будет с тобой, – без колебаний отвечал хозяин дома, и сердце Каталана радостно стукнуло. – Ты найдешь тех, кого ищешь, на улице Богоматери Полей, второй дом от угла, с одним окном по фасаду.
– Да наградит тебя Бог по заслугам твоим, – промолвил Каталан, сам не зная, какой смысл вкладывает в эти слова.
Затем он снова сел в седло и отправился на улицу Богоматери Полей.
***
Когда Каталан постучался в дверь указанного дома, сумерки уже сгустились. В темноте слышно было, как шумит дождь, да хлюпает вода под копытами, да фыркает недовольная лошадь.
– Благословен Господь наш Иисус Христос, – обратился Каталан к слуге, открывшему дверь. – Меня прислала добрая женщина Беренгьера де Кунь, чтобы я передал некоторую часть денег тем, кто несет свет во тьму, веру в мир неверия, спасение погибающим.