Ни Балатро, старшему из комедиантов, хозяину лошади.
Ни Варфоломею, который всех пытался спасти и обратить.
Ни Витвемахеру, не упускавшему случая помахать мечом.
Ни Клотильде с Шальком – оба большие любители почесать языками.
Тем более не захотел вступать в разговоры Ремедий, тот вообще молчун, а как скажет, так невпопад.
Мартин и Валентин попросту спрятались, хотя вот уж кому терять нечего, так это им, покойникам.
Потом Варфоломей сказал Иеронимусу:
– Он твоего ордена, ты с ним и разговаривай.
Иеронимус вышел вперед. Ничего другого не оставалось.
– Привет, Агеларре, – сказал он.
Дьявол поднял голову. Он выглядел усталым и постаревшим, узкое лицо заросло щетиной, глаза смотрели уныло. И не желтыми были они, а бесцветными.
– Просто Дитер, – поправил он.
– Как хочешь.
И плащ на плечах дьявола знакомый. Дитеру в плечах широк, болтается, как на палке. И коротковат. Серые пятна покрывают плащ. Кое-где прилипли да так и не отстирались куски плесени, рыбьи кости, плевки желчи. Достался дьяволу монашеский плащ Иеронимуса, и с плащом – все ведьмины страхи, что жили в нем, и старые пятна блевотины. Оттого и страшно было.
Иеронимус стоит против дьявола. Он меньше ростом, выглядит старше, плечи опущены.
– Перестань, наконец, путаться у меня под ногами, Дитер, – сказал он. – Надоел.
Дитер растянул губы в неприятной ухмылке.
– Ты мне не указ, Мракобес.
– Отойди с дороги, – тихо сказал Иеронимус.
Дитер хмыкнул. Мотнул головой назад, в сторону спутников Иеронимуса.
– А этот сброд что, с тобой?
– Кто?
Иеронимус оглянулся.
И увидел лица. Десятка два встревоженных лиц. И все обращены к нему. Иеронимус повернулся к дьяволу спиной, посмотрел на своих спутников – удивленно, как будто впервые заметил.
– Эти-то? Нет, они сами по себе, – сказал он Дитеру.
– А почему тогда они идут за тобой?
– Они не за мной. Просто идут.
– А куда? – жадно спросил Дитер. – Куда вы все идете, каждый сам по себе?
Иеронимус видел, что дьявол нарочно втягивает его в длинный разговор, и сказал, чтобы тот отвязался:
– Скучно с тобой.
– Да? – Дьявол казался по-настоящему удивленным. – Вот уж чего никак не ожидал услышать. Сколько на своем веку разговаривал с людьми, столько слышал: с тобой, дескать, Дитерих, не соскучишься! С тобой, Дитерих, обхохочешься!..
Иеронимус тишком зевнул. Дитер заметил. И обиделся.
– Куда идешь-то? – рявкнул он.
– К своему Богу, куда еще может идти монах.
– Ведь ты христианин, Шпейер, – хитро сказал Дитер. – Чему учила тебя твоя глупая религия? Хочешь иметь – отдай. Хочешь знать – забудь. Хочешь убить врага – возлюби его.