Надо сказать, что после первого осмотра охранники не так уж сильно домогались Таны. Выглядела она после карцера неважно, да и тяжелая работа не способствовала улучшению внешнего вида. К тому же строгий запрет старшего надзирателя Роя, переданный Яном всем, усмирил пыл охраны. Местные же лесбиянки, вроде погибшей Доры, связываться с Таной не желали. Она казалась им не настолько лакомым кусочком, чтобы неожиданно и страшно расстаться с жизнью во сне.
Другое дело – мужчины-рабы. Для них внешний вид Таны все равно казался выше всяких похвал, поскольку, в сравнении с остальными рабынями, она была еще свежа и каторжная работа еще не успела сказаться на ней неотвратимым образом. В цеху женщины с мужчинами работали вместе и Тана постоянно ощущала на себе похотливые взгляды, которые отягощали и без того не легкую жизнь. Хорошо хоть спали в разных бараках.
То и дело во время работы Тана получала непристойное предложение уединиться за листами обшивки то от одного раба, то от другого. В качестве платы за это предлагалось сделать за Тану часть ее нормы – от ста до двухсот ударов клепалом. Но даже когда сил не было совсем, Тана отказывала. Несмотря на статус рабыни, она считала, что тело женщины может быть отдано мужчине только в знак величайшего доверия и любви, а не за деньги и не по принуждению.
Надо сказать, что проблем с другими рабами почти не было. Это касалось и мужчин, и женщин. К удивлению Таны она стала замечать, что Ян всегда оказывается рядом, как только назревает конфликт. Другие заключенные не могли похвастать таким вниманием. Заметила Тана и то, что Ян изменился. Точнее изменился его взгляд, который охранник бросал на девушку при встрече. Из похотливого он превратился в задумчивый, почти отрешенный. Такие взгляды бывают у религиозных фанатиков, Тана видела их в репортажах по мультисети.
Это заставило девушку задуматься. Не имея никакого опыта в общении с мужчинами, кроме грязного осмотра в первый день рабства, она не совсем понимала, что происходит в голове и в душе Яна – если предположить, что у такого человека может быть душа. Но в голове его точно происходило нечто для него новое, и Тана понимала, что охранник находится в неадекватном состоянии.
Как-то ночью, после отбоя, Тана тихонько проползла под кроватями к койке, где спала ее новая подруга по имени Рада. С этой тридцатилетней женщиной они как-то незаметно сошлись, и, хотя времени на общение почти не было, это все равно можно было назвать дружбой.
Тана тихонько коснулась руки Рады и спросила:
– Ты видела, как смотрит на меня Ян?