Когда Василиса заявилась на кухню, там уже вовсю пахло кофе и свежезаваренным чаем, а на столе красовалась раскрытая коробка с конфетами, которую Василисе подарила Ольга. Но ни Люся, ни Эмма Васильевна к чаепитию не приступали. Люсенька нервно мяла в руках крахмальное полотенце, не зная, чем же еще ублажить гостью, а та задумчиво уставилась на сахарницу и, казалось, совсем забыла, где находится.
– Ну, вижу – заждались, заждались… – по-королевски уселась на табурет Василиса и сразу приготовилась отражать любой натиск.
– У меня дочь погибла, – вдруг сообщила гостья, уставясь на Василису. – И именно так, как вы сказали, – погибла в машине. Признайтесь, вы – экстрасенс?
Василиса сначала даже не поняла, что ей сказали. Она вперилась взглядом в Люсю, будто та могла ей перевести. Но подруга и сама онемела от неожиданного известия.
– Я экстрасенс? Нет, ну какие-то способности есть… – стушевалась Василиса и вдруг опомнилась: – У вас погибла дочь?! Боже мой, ужас-то какой! Когда? Как это произошло? Я же сама лично видела ее живой и здоровой! Она меня еще с этой… с бабушкой своего жениха перепутала.
– Это она на второй день свадьбы перепутала, а вчера утром… она пропала… Понимаете, молодые сразу решили жить от нас отдельно, у Мишеньки своя полуторка, вот и перебрались туда.
– Простите, а адрес Мишеньки вы не помните? – прервала Василиса даму.
Та нахмурилась, видимо, припоминала, а потом объяснила:
– Ателье «Муравей» как раз под их квартирой. Валюша еще смеялась всегда – если, мол, нам бесплатно шить не станут, мы им весь муравейник затопим.
Женщина заклокотала горлом, пытаясь унять рыдания, нервно схватила чашку и, обжигаясь, выпила ее не отрываясь. После этого ее щеки немного порозовели, и она снова обрела способность говорить:
– Они прямо первого числа туда поехали. Ну, второго я сама к ним приходила – посмотреть, как дочка хозяйничает в новой квартире, третьего они нам звонили, и четвертого отец с ней вечером разговаривал, я в парикмахерской была. А потом… пятого, получается, я утром позвонила, Миша недовольный какой-то был, но Валю к телефону позвал… Дочка недолго разговаривала, видно было, что не до меня ей. Я все ждала, что она днем перезвонит или вечером, но так и не дождалась. Я, знаете, очень обиделась!.. Весь день ей не звонила, позвонила лишь шестого вечером. И то только чтобы на Рождество пригласить. Звоню, а Миша мне отвечает, что Валя еще с утра к нам пошла. Я сначала панику поднимать не стала – ну мало ли куда дочь могла забежать, не все же время ей возле мужа вертеться. Я вот, например, никогда возле мужа не сижу! А она девчонка совсем. К подружкам могла заскочить, счастьем поделиться. Я и не звонила! Так Миша уже поздно вечером сам стал звонить. А мне и сказать нечего. Ну, он, конечно, во всякие подозрения кинулся… а вчера утром ее нашли в нашем гараже, в машине цвета баклажан, она… она совсем мертвая была. Ее задушили, – с трудом произнесла женщина, потом нервы ее сдали, и она ухватила Василису за руку. – Ну зачем вы меня спрашиваете?! Вы же сами все знаете!! Вы же еще тогда прибежали, говорили, что невеста, то есть моя дочь, в машине погибла!! Помните, вы телефон просили милицию вызвать?! А я тогда посмеялась над вами! И трубку вам не дала! И потом толкала вас за дверь!! Помните, вы еще кричали, что на девять дней не придете?! Господи!! Ну за что же такое мне проклятие?! Если я вас оскорбила, так надо было меня туда, в ту машину, за что Валеньку?!! Вы страшный человек – у вас черный язык!