Василисе ее слабое зрение не позволяло быть в курсе событий, поэтому она беспокойно вертелась возле Люси и не умолкая спрашивала:
– Люся! Ну Люся же! А сейчас что они делают?
– Сейчас вышел какой-то сосед. А теперь они двери взламывают!
– Ага, я вижу, свет зажегся. Люся, а теперь что?
– Откуда я знаю, там шторы, не видно ни фига…
Некоторое время никого не было, а потом мужчины снова появились в окне подъезда.
– Все, Вася, они выходят, соседи уже к себе ушли… Смотри!
Из подъезда вышли мужчины, и в прохладном воздухе хорошо слышались их голоса.
– Ну чего там? – спросил кто-то из машины, скорее всего водитель.
– Да ничего! Шутник какой-то разыграл, мать его!!
– Ничего?
– Только дверь зря…
Дальше подруги не расслышали, потому что машина снова зафырчала и тронулась с места.
– Ну и что? – дернула Василису за рукав Люся, когда машина выехала со двора. – Что делать будем?
– Домой поедем. Слушай, а чего мы Малыша с собой не взяли? Сейчас бы хоть щенок побегал…
Подруги прибыли домой в страшной задумчивости. Было ясно, что никого в квартире Риммы милиции обнаружить не удалось. И все же это не успокаивало, Римма исчезла. Ни живой, ни мертвой ее до сих пор нигде не было.
– Я поняла, – вздохнула Люся, – это ее Кислицын. Больше некому.
– Ты знаешь, мне почему-то тоже так кажется, – поддержала ее Василиса. – Сама подумай: мы приходим в гости, на хозяйку и не собираемся покушаться, сидим ждем, когда нам вынесут пирог, а тут вдруг заявляется этот Кислицын, тычет в нас собакой, а потом еще и спрашивает, где Римма!
– Дураку понятно, хотел от себя подозрение отвести.
– И тут он сразу убивает двух зайцев.
– И зайцев тоже?
– Люся, я образно! Он убивает двух зайцев: отводит подозрение от себя и нас ставит в дурацкое положение, то есть мы не можем сообщить в милицию, потому что нас же первых и станут подозревать, а он… Ну он забирает собаку и преспокойно уходит домой.
Люся напряженно думала.
– А потом он возвращается, так, что ли? – недоверчиво спрашивает она. – Трупа-то дома нет.
– Н-ну, может, и возвращается. Это уже мелочи, Люся. Главное, что этот Кислицын очень неприятный тип. Ведь ты смотри: он сначала прикидывается, что чем-то там заболел… душевно и посему никого не может видеть…
– Ага! А когда мы его подкараулили, так совсем на испуганного похож не был.
Несмотря на поздний час, надрывно затрещал телефон.
– Кому это в одиннадцать приспичило? – набычилась Люся, но, взяв трубку, сладко пропела: – Алло? Людмила слушает… Кто?.. Матвей Артемович? Почему же не помню, я вас просто не знаю! Какой борзый? Ах, с борзой?! Вам мой телефончик Наташа Бедрова дала? Конечно-конечно, как я могу вас забыть! Вы же такой славный милл…ый такой, в белых тапочках, как же, помню! В такой идиотской шапочке еще… Нет-нет, мне очень нравится, не стоит на собачью площадку шляпу кашемировую… Ну конечно… да… да… Буду рада…