– Ой! Игнатий, добрый вечер! – подскочила Татьяна. – У меня такие новости… Специально держусь до вечера, чтобы в спокойной обстановке поделиться… Прям, голова кругом!
– А может быть, вечером ко мне? – снова завел Игнатий.
– Так это ва-аще класс будет! – уж и совсем некстати выскочила откуда-то Вероника Моткова. – На вашей машине или мне на своей тачке рулить? Но учтите, я пьяная за руль – ни боже мой!
Если уж совсем откровенно, Плюх рассчитывал на более тесный круг, но он совершенно не умел не пускать кого-то в гости, когда люди рвались так настойчиво. Зато умела Зинаида.
– Куда это ты, Моткова, намылилась, а? – уперла она руки в бока и по-бычьи склонила голову. – А готовиться к показу кто будет? Кто у нас на «языке» веревкой извиваться станет? И когда только о производстве думать будешь!
Вероника не привыкла, чтобы ей перечили. А тут ей, единственной дочери состоятельных родителей, выговаривают, и кто? Какая-то полинявшая официантка! Которая не знает, сколько стоит наращивание ногтей! Которая даже не ведает, что такое маска для волос! Да она… она…
Вероника с высоты своего роста обозрела пыхтящую Зинаиду и процедила:
– Спрячься за стакан! Так я чо подошла, – повернулась она к мужчине, пытаясь взглянуть на Плюха из-за собственной лошадиной челки, – чо хотела сказать… Не, а как вас звать-то? Витя?
Плюх растерялся:
– А почему, собственно, Витя?
– Ну… тогда… Саня? – вспоминала Моткова известные имена. – Честно грю – если не Саня, тогда ваще больше никак!
– Меня Игнатом зовут, – вежливо поклонился Плюх. – Для вас – Игнатий Олегович.
Моткова подозрительно уставилась на мужчину – шутит он, что ли? Но на всякий случай перекосилась в улыбке:
– Не, а чо, на свете и Игнатии бывают? Ну прям, переломаться можно!
Игнатий не стал ждать, когда Моткова начнет ломаться, а эдак незаметненько решил исчезнуть, чтобы липучая Вероника снова не навязалась в гости. Все же, как ни крути, а разговор сегодняшний будет не для посторонних ушей. Однако от Вероники, вероятно, уже не раз сбегали мужчины, потому что опыт в таких делах у нее имелся. Едва заметив, как Плюх сознательно теряет к ней интерес, она тут же резко рванула его к себе и совершенно трагическим тоном сообщила:
– Я чо грю-то… Вы здесь уже не в первый раз… это… пол топчете…
Плюх моргнул от такой наблюдательности, резко рухнул на высокий стул и подогнул ноги. Татьяна перестала кромсать ветчину, а Зинаида тяжко вздохнула: не иначе девица сейчас приступит к вербовке на спиртзавод.
Моткова не подвела. Еще строже она продолжала:
– Это… я вывод, значица, произвела… Работа ваша вам по фонарю, и…