Зинаида вздохнула и полезла из машины.
– Ладно, Тань, спасибо, что подвезла. Ты завтра с утра?
Татьяна мотнула головой и вдруг вспомнила:
– Зин, слушай, закрутилась, чуть не забыла! Завтра у нас такой день… В субботу в театре показ, я, помнишь, тебе рассказывала, что два раза в месяц у нас показы мод проводятся. Так вот, завтра вечером обсуждение будет, а обсуждать любые вопросы наши дамы привыкли в комфорте, за рюмочкой чая и при тихой музыке, то есть в баре. Так что ты учти – чтобы ни опозданий, ни задержек, ни, боже избавь, плохого настроения. Все. Готовься.
– Ой, Таня! – крикнула Зинаида, когда подруга уже собралась отъезжать. – Тань! А может… может, Валентина и твоего Вадьку, а?
– Совсем спятила? Зачем? Он и не знает ее даже.
Дома царила тишина. Юлька не выбежала встречать к порогу, как обычно бывало, Игорек не вышел поздороваться, хотя за дверью ребят кто-то сдержанно хихикал и бубнил: «Ну тише ты! Сейчас все испортишь! Возьми вон мой носок, рот прикрой». В прихожую пришагал только Мурзик, уселся на хозяйские тапки и лениво щурил янтарные глаза.
– Странно, что это мои постояльцы не показываются? Обиделись, что ли? Мурзон, немедленно рассказывай, по какому случаю обида и где борщ? – спрашивала с кота хозяйка, скидывая сапоги.
Ребята должны были понять, что пришла хозяйка, Зинаида отчетливо слышала, как Юлька фыркает и чихает, однако выходить не торопились.
– Может, и к лучшему, – подумала Зинаида и прошла к себе.
Едва она распахнула дверь, как поняла: случилось непоправимое! Когда она уходила, в комнате все оставалось на своих местах, сейчас же не было самого главного – деревянной кровати Зинаиды. Вместо нее высилось какое-то древнее, железное убожество с острыми кольями на спинках, с высокими тонкими ножками, неумело покрашенное и даже щедро облупившееся на самых видных местах. Нет, возможно, во времена инквизиции эта груда железа тоже называлась кроватью, но сейчас сооружение больше всего напоминало орудие пыток. Во всяком случае, оставалось тайной – какой изверг упер деревянное ложе хозяйки и вместо него водрузил на то же место букет ржавых пружин.
Зинаида рухнула в кресло.
– Воды… – попросила она. Вероятно, у Мурзика, потому что больше никого рядом не было.
Мурзик отчего-то проигнорировал стоны хозяйки, зато тихонько отворилась дверь, и в проеме показались две всклоченные головы.
– Вот! Я же тебе говорила! – шипела Юлька в ухо мужу. – Для Зинаиды это будет сногсшибательным подарком.
– А… а ты уверена, что ее сейчас с ног сшибло именно от радости? – осторожно спросил Игорек.