– О! С утра налакался! Проходу от вас нет! – гневно проворчала бабка, которая возилась с ведром, и плеснула Дусе под ноги грязную воду.
Дорогие брючины моментально проглотили грязь. Страдалец не удостоил старушку вниманием, а, еще пуще закручинившись, поднялся к четвертой квартире.
– Кто там? – раздался женский голос.
– Пустите… это я, кавалер вашей дочери… – прорыдал Дуся, и дверь отворилась.
– Так это вы кавалер? – играя щедро намалеванными глазами, спросила маленькая пухлая женщина. И тут же закричала в комнату: – Детка! К тебе жених!
В эту же минуту дверной проем заслонила собой курганоподобная фигура. «Детка» весила как два Дусика, и впервые за свою жизнь Евдоким Филин почувствовал себя кипарисом.
– Мама! – трубила гора. – Я его не зна-а-ю.
– Ну как же… Он представился… Да и велика ли беда – не знаешь! Сейчас познакомимся. Молодой человек, как ваше имя? Кто ваши родители? Какой у вас оклад? – сыпала вопросами кокетливая мамаша, загораживая между тем выход своим телом.
– А вы Алла Альфредовна? – втиснулся с вопросом Дуся.
– Ой, ну неужели я на нее похожа?! Алла Альфредовна в седьмой, а это четвертая квартира. А вы, вероятно, ухажер Ирочки, правильно? Хочу вас огорчить, с Ириной что-то там такое случилось, девушка немного умерла, так что вы все равно теперь свободны. И раз уж вы набрели на нас, то не нужна ли вам абсолютно здоровая, ядреная…
Дуся не стал дослушивать. Он вдруг ясно понял, что если немедленно не вырвется из этих маленьких цепких лапок неизвестной женщины, то выйдет отсюда только законным супругом ее дочери. Неловко размахивая руками, он оттолкнул дамочку от спасительной двери и вырвался из квартиры.
– Куда же вы?! – кричала та и отпускать неожиданное счастье не собиралась. Она неслась вслед за Дусей до самой квартиры номер семь и, только услышав, как он звонит в дверь, притаилась. Все равно, мужчине сейчас сообщат, что его пассия принять ухаживания не может, и ему придется вернуться к ее доченьке.
– Откройте скорее! – кричал Дуся и молотил по двери пудовыми кулаками.
– Что вы себе позволяете? – открыла двери дама в черном.
– Я к Ире! Я ее любовник! – торопливо бормотал Дуся и протискивался в двери.
– Вы? – отступила женщина, и ее место тут же занял огромный детина.
Ему Дуся ничего сказать не успел – в глазах полыхнула молния, настоящие слезы фонтаном брызнули на обои, а голова стала подозрительно легкой.
– Степа! Ну разве так можно? – слышал Дуся чьи-то голоса как сквозь вату.
– А чего он?! – задиристо вопрошал неизвестный Степа.
– Принесите лед.
Потом Дуся ощутил на щеке что-то ледяное.