Александра видела сияющую Дарью и всеми силами пыталась не испортить девчонке радость. В ее-то жизни именно сейчас все было далеко не так прекрасно.
– Дашенька, у меня такой день сумасшедший был, я сегодня устала – сил нет, я залезу в ванну, а ты не открывай двери никому. У Сергея есть ключи.
Саша забралась в ванну и включила горячую струю. Из головы не шел разговор с Оксаной Щукиной. Сейчас, вот здесь, одной нужно собраться с мыслями. Значит, из-за нелепой случайности, какой конкретно она даже и не догадывается, ее теперь хотят прикончить. Хоть Сергей и утверждает, что компашка там не слишком серьезная, однако двух человек они уже убрали. Теперь очередь Александры. Может, Таня и хотела ее предупредить? Но что же могло быть общего у Татьяны Захаровой и Александры Михайловны Крушинской? И почему так знаком почерк? Сколько Саша ни мучилась, не могла вспомнить. А эта дикая фотография! Этот мужик на темной дорожке! Если хорошо подумать, то у них была куча возможностей прикончить ее по-тихому, а они, похоже, сначала только пугали. И вот теперь появилось желание просто убить. Неправдой это быть не может, Оксана сильно напугана, она кокетка, но не актриса.
Значит, Санька, сама того не ведая, продолжала идти туда, куда не следует. Куда? Что она сделала такого, что оказалась помехой? Голова шла кругом. Что за невезуха! И без того дела ни к черту. Завтра от нее уедет Даша с Кирюшкой, и опять наступит одиночество. Это раз. Второе, Брутич, устраивая свою личную жизнь, как-то между прочим избавил ее, Сашку, от работы, а заодно и от зарплаты. Это, конечно, к убийству не относится, но к разряду очередных неудач отнести можно. Вообще ж подло так рассуждать, даже самой противно стало. Вернемся к обещанному убийству. Оксана говорила, что настроены ребятки весьма решительно, значит, и ее могут попытаться убрать в любой момент. Сплошная Агата Кристи!
Вот ведь дернул черт влезть куда не надо, а скорее всего, в мастерскую. Ну и что? И так ясно, что все ниточки оттуда. Да и бог с ним, в конце концов. Куда кривая выведет. Надоело.
На Саньку напала апатия. Она варилась в кипятке, обливаясь струйками пота, с потухшим взглядом и полным безразличием к своей дальнейшей судьбе. Ее нервы были столько времени натянуты до предела. В состоянии отрешенности Саша погружалась в дрему, чтобы затем хватило сил снова жить под прицелом. Не было никаких чувств, кроме ощущения нестерпимо горячей воды. Так, а теперь под холодный душ. Ледяные струи охлаждали пышущее огнем тело, возвращая бодрость и способность здраво мыслить.