– Матвей! Матюша! Где ты?! Матюша, иди сюда!
– Чего орешь? Он уже полчаса у меня на руках трясется, – раздался совсем рядом голос Аллочки. – Надо же, так котенка напугать, изверги!
– Маленький мой, напугался… – засюсюкала Варька.
– Если б не твое интересное положение, задала бы я тебе перцу – шататься в такое время по стройкам! – ворчала Аллочка, выбираясь на ровную дорожку.
– Мы все в интересном положении.
– Да типун тебе на язык! – испуганно воскликнула Аллочка, и женщины заспешили в подъезд.
Едва Варька вошла в дом, как тут же поняла, как сильно она испугалась. В глаза будто налили воды, в носу защипало, и ком в горле не давал дышать.
– Ой! Что это с вами? – испуганно всплеснула руками Гутиэра, увидев изрядно потрепанных родственниц.
– На нас… на… пали… – разревелась в голос Варвара.
Она не могла бы точно сказать, что было причиной таких бурных слез – пережитый испуг или обида на противного Фому. Неизвестно. Однако слезы лились, как из худого крана. Варька слышала, как мать в тревоге тормошила Аллочку, а тетка довольно рассказывала:
– За мной мужик охотился, чего непонятного. Наверное, горец, у них там принято воровать невест. Не верите? Да когда я его лупила, он чуть не плакал, говорил, что только хотел меня похитить, я, мол, мечта всей его жизни…
– Не верю! – басил Фома, но Аллочка не сдавалась:
– Меня хотел похитить. Потому как побоялся, что я, богатая, за него не выйду.
Варька готова была поклясться, что никаких разговоров с бандитом Аллочка не вела. Но, пока девушка плескалась в ванне и успокаивалась, Аллочка, похоже, сумела убедить в правдивости своего рассказа всех, даже Варьку. Да и сама в это уверовала.
Фома сейчас был вежливый, нежный и обходительный да тошноты.
– Варя, – с улыбкой во весь рот проговорил он, когда жена чуть успокоилась. – Пойдем, пойдем в комнату. Поговорим. Может, ты мне что-то расскажешь, а?
«Еще чего! Я и не подумаю тебе говорить, что сломала машину. Сам узнаешь», – мстительно подумала Варька и поплелась на кухню, где Матвей уже успокаивался куском мяса.
Худоногов Адам Антипович был печален. Все шло не так, как планировалось с самого начала, и надо было срочно выправлять положение. Да где тут, когда от помощника – Толика Мотина – никакого проку! Худоногов сидел в маленькой комнатушке, где раньше проживал Мотин, а теперь в ней сделали штаб-квартиру. Толик, конечно, поначалу упирался, говорил, что уже не в том возрасте, чтобы жить с родителями… Пришлось его убеждать, в конце концов он проникся планами Худоногова и съехал. И вот все эти планы – псу под хвост. Но Адам Антипович так легко не сдастся, он вернет все. Ему теперь больше ничего не остается.