По сыру не по сыру, но море и в самом деле было добрым сверх всякой меры. «Влюбленная акула» не просто избежала осенних штормов, карауливших у Астраповых Врат наглецов и безумцев. Изменивший вековечной привычке «кэналлиец»[21] домчал фельпцев до Хексберг за двадцать пять дней и стих только у скал Штернштайнен. Неудивительно, что вся команда, от старшего офицера до последнего гребца, свято верила в счастливую звезду Рокэ Алвы и в то, что судьба и удача велят идти за талигойским маршалом до Закатных врат и дальше. Ворон бросился на север? Отлично! «Акула», честно исполнив порученное, рванула за своим кумиром. И за войной.
– По носу – боевая галера! – весело проорал впередсмотрящий.
– Есть по носу – боевая галера, – повторил старший офицер Ленуцца, вглядываясь в вылетевшее из-за пологого мыса судно. – Рангони. Встречает!
Можно подумать, в здешних водах тьма-тьмущая галер! Севернее Марикьяры моряки полагаются на ветер, но ветер изменчив. В глубине души Луиджи хотелось доказать, что, думая о галерах свысока, северяне совершают ошибку. После разгрома бордонов капитан Джильди молился на Неожиданность и Непредсказуемость, а что может быть неожиданней южных кораблей у северных берегов? Кораблей, не зависящих от ветров, способных проскользнуть в самую узкую щель и подойти чуть ли не к самому берегу. Жаль, щелей здесь почти нет, а ветра отличаются постоянством. И все равно, пренебрегать такими красавицами – грех!
Луиджи поднял трубу, ловя то исчезающую, то появляющуюся средь пологих волн хищную стройную тень. С мнением Рангони, что «Ворон» был лучшей в мире галерой, не мог согласиться лишь Дерра-Пьяве, полагавший таковой «Бравого ызарга». Джильди соперничество друзей искренне забавляло, ведь капитан прекрасно знал, что корабля лучше «Влюбленной акулы» нет и быть не может. Луиджи подмигнул Ленуцце и Варотти:
– А мы тащимся, как похмельные крабы, одна радость, что не боком! Уго, шевельни-ка этих бездельников.
Варотти расплылся в щербатой улыбке и исчез, Ленуцца слегка улыбнулся, старший офицер был бы на «вы» даже с трюмными крысами, но на его галере крыс не было.
Весело взвыли дудки, «Влюбленная акула» на мгновенье замедлила ход, словно оступившись, вспенила серую воду и рванула навстречу новой судьбе и старым друзьям. Сумасшедший осенний переход из Алвасете в Хексберг был закончен.
– Сигнал! – проорал дозорный. – «Радость встречи!»
– Отвечай: «Ясно вижу», «Больных нет», «Радость встречи», «Готов к бою».
Сигнальные флаги взлетели кверху с беличьим проворством. Приветствуя земляков, радостно бухнула носовая пушка «Ворона». «Акула» ответила двумя выстрелами.