Конечно, белокурый маршал все знает или вот-вот узнает и без девицы Окделл. Очень может быть, что «невеста герцога Эпинэ» до Надора не доедет, а угодит в объятия знакомого сержанта. Тогда... Тогда Луиза Арамона отправит девчонок в Бергмарк, а сама увяжется за армией. Хоть маркитанткой, хоть пешком, но в Олларию! Чтобы своими глазами увидеть, как нынешних победителей топят в Данаре. И ухватить бравого Гокса за рукав, если топить станут не тех.
Была и третья причина, которую вдове капитана Лаик предстояло таскать за пазухой до Заката. Луиза Арамона никогда никому ничего не скажет, но увидеть Рокэ Алву живым и здоровым она должна. Или дотащить потомство до счастья и с чувством выполненного долга сдохнуть на могиле кэналлийца.
Капитанша с грохотом захлопнула последний сундук, вызвала слуг, велела отнести в карету и занялась собой. В том смысле, что припудрила лицо и поправила волосы. Она успела вовремя: в дверях зашуршало, и Одетта Мэтьюс объявила, что «госпожа Оллар ждет герцогиню Окделл и ее дам».
– Герцогиня сейчас будет. – Неужели это в последний раз? Бледная мордочка Катарины, хризантемы и лилии в нухутских вазах, замерзшие статуи под окнами? Вот уж точно, что во дворцах не радуются и даже не живут, а цепляются за колючки, чтоб в омут не затянуло.
Госпожа Мэтьюс, шумно дыша, вывалилась вон. Луиза тронула присланную Альдо шпалеру с танцующими розовыми птицами, наверняка вынесенную из дома какого-нибудь Манрика, и отправилась за подопечной. Селина не подвела. Головку Айрис украшало вполне пристойное сооружение, рубиновые звездочки сияли там, где надо, якобы «забытый» одинокий русый локон был не длиннее и не короче, чем следовало. Зато собственные кудри дочь затянула так, словно собиралась то ли купаться, то ли в аббатство.
– Молодец, Селина, – о нелепой прическе и прочих глупостях она скажет позже, – очень хорошо. Айрис, теперь ты видишь, что тебе следует носить именно «Раковину»?
– Вижу, – девица Окделл вскочила. – Все готово? Мы едем?
– Сначала идем, – не выдержала Луиза. – Айрис, вы слишком откровенно выказываете свою радость.
– Я люблю Робера, – вздернула подбородок счастливая невеста, – а он любит меня. С первого взгляда. Наши семьи всегда сражались за великую Талигойю и дело Раканов. Мы должны быть вместе.
– Несомненно, – Луиза расправила пунцовые ленты на платье наследницы святого Алана, – но слишком резкая смена настроения у молодой девушки – признак дурных манер.
– Правда? Я не подумала, – Айри честно опустила глаза, но уголки губ предательски торчали вверх. Она была возбуждена и довольна. В отличие от госпожи Оллар.