Пленилунья говорил долго и убедительно, но Хайме почти не слушал – просто не мог. Суадитские дукаты, ангелы, убийцы, прелюбодеи, фидусьяры смешались в один неимоверный ком, куда кто-то сунул отравленную иглу. Ее нужно было найти, но инкверент был слишком измотан и растерян.
– …трудно не согласиться, – это уже не Пленилунья, это Торрихос, – поймать преступников необходимо, но меня безмерно удивила легкость, с которой глава Закрытого трибунала признал вину своего капитана. Я хочу знать, что за этим стоит. Капитан Арбусто дель Бехо возбуждал подозрение или дело в чем-то другом? Только ли один он проник в Протекту или у него есть сообщники?
– Сообщников у Арбусто дель Бехо нет и не могло быть, – устало вздохнул Пленилунья, – иначе ему не потребовались бы люди со стороны.
– Помнится, вы только что называли их доблестными воинами и борцами с хаммерианской ересью.
– Я полагал их таковыми, но человеку свойственно ошибаться. Перед лицом неопровержимых доказательств…
Вот оно! Пленилунья отказался от борьбы, когда влетел Коломбо. Это означает одно – герцог знает о фидусьярах!
– Сеньор Пленилунья, – подался вперед Торрихос, – вы изменили свое мнение после возвращения голубя брата Хуана? Другого объяснения я не нахожу.
– Слово духовника ее величества истинно, как Евангелие, – огрызнулся глава Протекты. – Разумеется, я проведу тщательнейшее расследование, но сперва следует спасти вдову Карлоса де Ригаско. Я настаиваю на соблюдении тайны.
– Это разумно, – нехотя признал Торрихос. – Супериора будет просить ее величество сохранить тайну…
– Господь сохранит благочестивую Инес, как сохранил ее брата, – отрезал Фарагуандо. – И да не найдут ересь и разврат покоя и приюта во владениях нашей духовной дочери. Завтра преступников будут искать все добрые мундиалиты и все верные подданные Хуаны Онсийской!
– Святой отец, это недопустимо. – Надо отдать должное Пленилунье, он стоял до конца. – Речь идет о жизни любимой подруги ее величества и вдовы человека, закрывшего собой сотни паломниц.
– Я молюсь за добродетельную Инес. – Посеять сомнение в королевском духовнике еще никому не удавалось. – Карлос де Ригаско спасен и счастлив, и жена его да будет спасена для жизни вечной. Ее земные страдания ей зачтутся, а теперь отвечай, сын мой, что тебе известно о фидусьярах и от кого?
– Очень мало, святой отец, – герцог спокойно посмотрел на Фарагуандо.
– Что именно?
– Папские голуби сопровождают импарсиалов со дня принятия ими обета. После смерти спутника они исчезают.
– Ты лжешь! – прогремел Фарагуандо. – Смена твоего поведения разоблачила тебя. Либо ты состоишь в сговоре с лицемерами, ложно принявшими христианство, либо ты уверился в вине своего подчиненного здесь, в этой комнате, увидев фидусьяра. Третьего не дано, и ты выйдешь отсюда либо обвиняемым в покровительстве еретикам, либо послушником ордена Святого Павла.