И вправду, пол оказался чист; и следов, до которым можно было попробовать отыскать блудного эриля, Ингь-яльд не оставил.
– Идем дальше. – Ивар сделал шаг и замер. Ему вдруг померещилось, что он слышит странный шум: волны с шорохом набегают на берег, журчит река, поет ручеек…
Но звуки пропали так же внезапно, как и появились.
Лестница вывела их в другой зал, чуть поменьше первого. Стены тут были выкрашены красным, а в центре помещения стоял алтарь – кубический камень, из которого торчал вонзенный по самую рукоятку меч.
– Ничего не трогайте! – еще раз приказал Ивар, заметив, что Нерейд с любопытством поглядывает на добротный клинок.
Хозяин этого зала вряд ли был добр к людям. Картины на стенах показывали его, когда он сокрушал жилища огненным мечом, выпускал из широких рукавов стаи черных летучих тварей, которые терзали людей. Все время, что они находились здесь, уши Ивара щекотал далекий рев бушующего пламени.
– Поднимаемся вверх…
Лестница, ведущая на третий ярус, оказалась более узкой, но и по ней легко въехала бы телега.
В следующем зале кучами громоздились глиняные таблички размером с ладонь. Все они были покрыты надписями из тех же знаков, что и над входом в капище.
– Ничего себе! – удивился Лычко. – Они что, чертили на глине?
– Наверно…– буркнул Ивар, заглядывая в выходящий из зала коридор. Но там была крошечная комната, пустая, точно разграбленная могила.
На четвертом ярусе стены мягко серебрились, и луна на них была изображена во всех видах, начиная от черного диска и заканчивая ослепительно белым кругом полнолуния.
– Клянусь перьями Рода, пол тут из серебра! – воскликнул Лычко. Ивар посмотрел вниз, и увидел, что русич прав: ноги воинов ступали по драгоценному металлу, который холодил даже сквозь сапоги.
– Вот бы отколупнуть кусочек! – опять завелся Нерейд.
По помещению будто промчался порыв ледяного ветра, глазами гигантов мигнули лунные диски на стенах. Ивар ощутил, как некто бесконечно далекий и невероятно могучий посмотрел на них.
– Я пошутил! Пошутил! – поспешно забормотал рыжий викинг, в глазах его плясал смех.
Ощущение чужого присутствия исчезло, остался только пустой зал и лестница, ведущая выше.
– Больше так не делай! – недовольно прошипел Ивар, прислушиваясь к сердцу, которое колотилось в груди как молот взбесившегося кузнеца,
– Уж и пошутить нельзя! – притворно обиделся Нерейд. Пятый зал был хоть и меньше нижних, но казался куда обширнее за счет проделанных в стенах ниш. В них привольно разместились статуи. Некоторые из них изображали мускулистого человека с бычьей головой, другие – рогатый головной убор, третьи – что-то вроде коронованной горы. Когда нога Ивара ступила на выкрашенный в небесный цвет пол, уши его наполнились свистом ветра, яростного воздушного потока, мчащегося над просторами земли и моря…