Наконец, когда «девятка» с нарисованной на борту совой – эмблемой вневедомственной охраны, заняла свое место напротив подъезда, я бегом прискакал на четвертый этаж и позвонил в двери.
– Ну что, еще?
– Ваше условие выполнено, господа. Машина у подъезда.
– Скажи, чтоб все отвалили от нее на десять метров. И чтоб из подъезда убрались. И никаких погонь!
– Обязательно… Как скажете. Помните, что вы обещали не трогать людей.
– Все будет чисто, не тронем.
– Счастливого пути.
Самое интересное, увлекшись организацией мероприятия, я как-то забыл о Ленькиной услуге. Ну, не то чтобы забыл, просто не думал о ней. Хотелось благополучно завершить взятую на себя миссию по спасению заложников. Освободить их у нас вряд ли получится, но сохранить жизни реально. Пускай эти быки катятся на все четыре стороны, выбора все равно нет. Надеюсь, они высадят людей на первом перекрестке. Сомневаюсь, что от дома уедут без них – тогда нам ничто не помешает изрешетить машину, пусть даже казенную.
Я выбежал на улицу, размахивая руками.
– Все от машины! Все от машины!!! У них гранаты!
Последняя реплика была обращена к толпе, в надежде, что толпа испугается и разбежится. Не испугалась и не разбежалась. Видимо, гранатами нынче уже никого не испугаешь. Пропустить шоу? Никогда! Где еще такое увидишь?
Бойцы охраны прикладами автоматов принялись отгонять самых активных зевак. Послышались возмущенные крики, защелкали фотоаппараты… Пара сержантов залегла в кустах, нацелив оружие на подъезд.
– Не стрелять! – на всякий случай приказал я, сам при этом достав из кобуры пистолет и передернув затвор. Так, на всякий случай.
Когда возле машины не осталось ни души, а зеваки немного образумились, бандиты вышли из подъезда, ведя на мушке пистолета перепуганную до смерти женщину и пацана десяти лет. Моральных уродов, как я и предполагал, оказалось двое. Мои ровесники. Один – коротко стриженный прыщавый здоровяк в легкой военной куртке, под которой полосатилась тельняшка, второй, наоборот – доходяга со впалыми щеками и руками, расписанными замысловатыми наколками. «Да здравствует нерушимый союз армии и тыла!»… Пистолет был у вояки. Точно, тэтэшник. Ствол упирался в затылок женщине. Доходяга держал за шею мальчика, пытавшегося вырваться и громко кричащего, вторая рука сжимала огромный кухонный нож, прихваченный из обворованной квартиры.
– Заткнись, щенок! – звук оплеухи донесся до самых дальних рядов зрительного зала.
Женщина тоже заголосила, но товарищ в тельняшке ткнул ее локтем в печень, и она замолчала.
Из присутствующих ближе всех к машине стоял я. На расстоянии оговоренных десяти метров. Спрятав руку с пистолетом за спину. Уверен, будь на моем месте храбрый герой ментовского сериала, проблем с задержанием у него не возникло. Меткий выстрел точно в середину первого бандитского лба, ловкий бросок перочинного ножа в центр второго лба, красочное падение преступников на мягкую подстилку, литр красной краски, и – хеппи-энд. Гонорар, слава, поклонницы, автографы… А тут? Стреляю я на три с минусом по десятибалльной системе, все стекла в доме перефигачу, но в нужный лоб ни за что не попаду. Ножи отродясь ни в кого не метал, и автографы после неудачного захвата буду раздавать исключительно в прокуратуре. Короче, сплошные недоработки по части боевых искусств. О чем сейчас крайне сожалею. Перед поклонниками неудобно. Вот оно истинное лицо правоохранительной системы. Стоит скромно, спрятав пистолет за спину. И даже не это обидно. Уйдут, гниды казематные.