– Минуточку, – перебил его Соловец. – А ты не удивился, почему именно тебя освободили из тюрьмы?
– Я об этом спрашивал, и полковник мне ответил, что для выполнения их заданий нужны спецподготовка и русская внешность. И тем и другим я обладал в достаточной мере.
– А сам полковник был русский?
– Наверно, но точно не кавказец.
– Продолжай.
– В Москве все прошло как по маслу, сработал я четко, без следов и вернулся домой. В ящике я нашел сорок тысяч.
В феврале я вновь получил карточку и встретился с человеком, который приказал мне ехать в Питер и поселиться в указанной им квартире. Дальнейшие указания я должен был получать уже от их человека в Петербурге. Через несколько дней я вылетел на место и нашел эту самую комнату на Ли-говском проспекте. А еще спустя пару дней меня посетил человек, назвавшийся Саидом. Его ваши застрелили сегодня. Он назвал дату, оставил взрывной механизм и приказал положить его в определенное время в урну на Московском вокзале. Я попытался выяснить, зачем это надо и на кого я работаю. Саид разозлился, сказал, что это не моего ума дела, и предупредил, что в случае провала или моей засветки я должен немедленно дать знать на встрече или когда он мне позвонит.
В начале марта Саид вновь пришел ко мне. Задание было сложным– убить шестерых таксистов, по одному с каждого таксопарка. Выбор места не ограничивался, но уложиться надо было до первого апреля. Выбор способа был тоже оставлен за мной, но с одним условием: должен был быть психологический эффект. Я хотел отказаться, и Саид наорал на меня. Затем опять напомнил, что в случае чего я должен дать ему знать. В шкафу я нашел кучу старых напильников, изоленту и старый точильный брусок. Сделал семь или восемь заточек, решив оставлять их в жертвах. Как я мочил водителей, рассказывать не буду, я и в Афгане убивал людей, но здесь совсем другое. Мне всегда было страшно, я не хотел, но зашел уже слишком далеко и понял, что, если я этого не сделаю, меня уберут самого.
На последнем таксисте вышла промашка, вернее, все прошло как обычно, но, убегая, я заглянул в какую-то пивную. Я обычно втихаря напивался после своих дел. Взял пива, чтоб успокоиться хоть чуть-чуть, потом в сортир пошел брюки я в крови запачкал, хотел отмыть. И тут меня кто-то по башке и съездил, да еще баллон в лицо сунул. Очнулся я уже без куртки и без лопатника. Там тонн десять было, Саид передал после вокзала, заточка там еще последняя была. Слава Богу, хоть документы я тогда дома оставил. Да, цепочку еще сорвали, обидно было, но что делать. Я вернулся домой, выпил еще и тут вспомнил, что в куртке остался рубль с телефоном. Я, пока в Питере жил, в кабак один сходил, там со шмарой какой-то познакомился. Саид мне запретил по кабакам ходить, говорил, что можно только в Эрмитаж или, там, в зоопарк. Но я не слушал, хвоста-то за мной не было. Настя – так бабу звали – один раз домой пригласила. Через недельку опять в кабаке встретились, она с подругой была, с Наташкой, кажись. Я приударить решил, ну и по пьяни телефон ей на Лиговке оставил, а ее номер на рубле записал.