– Я что, больной, с собой возить? Утирай сопли, поехали к человеку, я куплю.
– Ты на машине?
– Нет, на вертолете. Ми-8, мать твою.
– Я просто не видела…
– И слава Богу, пошли.
Вентилятор, пребывающий, похоже, в скверном настроении, схватил Веронику за локоть и потащил к берегу.
– Ой, мне больно!
– Пошли, говорю, быстрее! Сама ныла, что плохо.
«С причала ни ногой, если жить хочешь. Поняла?»
– Погоди…
Вероника никак не могла сделать выбор между страхом и болью. Она посмотрела в сторону берега – ни Плахова, ни группы поддержки. Наверное, он все-таки не приехал. Скорее всего просто не поверил ей. Какой Салтыков? Девке ширево надо, чтобы ноги не протянуть, вот и сочиняет истории…
– Ну, в чем дело еще? – Вентилятор сильнее сжал локоть Вероники.
– Мне ж плохо, я не могу быстро…
– Могу, не могу… – Сергей раздраженно дернул Веронику за руку, резко присел и взвалил ее на плечи – такси подано.
Затем спортивной походкой двинулся к забору. Вероятно, он поставил машину с другой стороны завода…
Перед глазами замелькали трава, песок, камни. Вероника хотела закричать, но не смогла. Вцепилась в спортивную куртку Вентилятора. Трава исчезла, остался один песок.
– Ахтунг! Милиция! Мордой в забор! Картинка мгновенно перевернулась, мелькнул кусок голубого неба, резануло солнце по глазам. Болезненный удар о землю. Вероника упала неудачно, боком на острый камень, лицом в жесткий песок.
Сверху, над головой, послышалось хрипло рычание, за которым последовали звуки возни.
– Ты че, не понял, яйцеголовый? В поликлинику сдам на опыты, у-у-у, блин!..
Вероника протерла глаза. Прямо перед ней согнулся в поясе маленький мужичок, скривившись от боли и сжимая руками свое мужицкое хозяйство. У забора на земле кувыркались Вентилятор и Плахов, дубася друг друга как-то вовсе не по-киношному, скорее по-мальчишески, по-детски, будто шалопаи, не поделившие яблоко. К дерущимся бежали еще двое, у одного из которых Вероника различила автомат.
Коренастый кое-как выпрямился, сунул руку под джинсовую куртку и вытащил красный баллончик.
– На, козел! Нюхай!
Струя газа с шипением вырвалась на свободу.
– А-а-е!!! Ослеп, что ли?!!
Плахов отпустил Вентилятора, зажав глаза руками, и Сергей мгновенно вскочил на ноги, коротким, хлестким ударом еще раз приложил несчастные гениталии Виригина и, заметив двух приближающихся людей, бросился прочь, к причалу.
Виригин грузно свалился на песок и уже даже не пытался вопить, издавал лишь какой-то жуткий гортанный хрип. Яичница-глазунья.
– Мужики, у него под курткой пушка! – Плахов на слух уловил появление подмоги. – Скинуть не дайте!