– Вот с этим документом, г-н доктор, прошу Вас ознакомиться прежде всего.
Роде нацепил очки. Таких документов он прежде никогда не держал в руках. На плотной желтоватой бумаге было написано: «Принимая на себя ответственность перед фюрером и немецким народом за сохранение, во имя будущих поколений, величайших ценностей культуры, созданных арийским гением для прославления бессмертных идей национал-социализма на все времена, я обязуюсь и клянусь, строго хранить доверенную мне тайну государственной важности. Никогда и никому не открывать ставшие известными мне подробности плана «ГРЮН». Безжалостно уничтожать предателей интересов немецкого народа, препятствующих борьбе нашего фюрера и партии за идеалы национал-социализма».
– Ознакомились, доктор? – Вист учтиво подал ему авторучку с предусмотрительно снятым колпачком и ткнул пальцем в нижнюю часть желтого листа.
Роде опустил глаза и с изумлением увидел, что там типографским способом напечатано его полное имя и все носимые им звания и титулы. Конечно, это его впечатлило. Взяв авторучку, он аккуратно проставил свою подпись в специально очерченном для этого месте. Желтый лист моментально исчез из-под рук искусствоведа, и его место заняли несколько скрепленных листков белого цвета. На первом, в верхней его части, была оттиснута сизая печать со святыми для каждого немца словами: «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО, ВРУЧИТЬ КОНФИДЕНЦИАЛЬНО. (При опасности прочтения посторонними лицами немедленно уничтожить!!!)»
Далее, уже на пишущей машинке, было допечатано: «Доктору искусствоведения Альфреду Роде», и чуть ниже стояла черная со свастикой печать Главного управления имперской безопасности (ГУИБ).
Роде вопросительно поднял глаза на оберштурмбаннфюрера:
– И здесь тоже подпишите, – подтвердил Вист, – если Вас не затруднит.
Далее шли три странички машинописного текста, сделанного явно под копирку. Директору Прусского музея изобразительных искусств также никогда не попадали в руки и столь жесткие и решительные приказы из ведомства, которого заслуженно побаивались все подданные Третьего рейха. Поневоле разволновавшись, он начал торопливо просматривать четкие воинские формулировки секретного плана «ГРЮН».
План этот, к слову сказать, предусматривал, что в случае возникновения реальной угрозы захвата русскими войсками материальных ресурсов, предметов военного назначения или культурных ценностей, размещенных в специальных хранилищах, лица, ответственные за эти материальные и культурные ценности, совместно с уполномоченными ГУИБ должны были осуществить следующие мероприятия: