«А ты как думал? Сутки в кабине проторчать?» — обронил на ходу Андрей, обращаясь к черным зарослям по обеим сторонам дороги.
Андрей, конечно же, осознавал, что выдавшаяся прогулка вовсе не похожа на традиционную разминку косточек в пути. Когда прошелся взад-вперед по обочине, насладился открывающимися повсюду пейзажами, хлебнул кофейку из термоса, опорожнил мочевой пузырь, забрался обратно в уют салона, да и покатил себе дальше, с ветерком. Совсем нет. Путь предстоял длинный и тернистый. Боевой поход, точнее говоря. Без гроша денег в кармане, с последней обоймой, остававшейся в пистолете. В финале ожидалась нешуточная схватка с Вацлавом Бонифацким, который, как стало очевидным — не лыком шит. Из тех ребят, что мягко стелят, да жестко спать. А по большому счету, победа в Ялте (это, если будет победа), не означала триумфального завершения экспедиции. Из Крыма еще надо было выбраться живым, пересечь половину страны с бесценным чемоданом и пустыми карманами. А плюс ко всему, вся эта рисковая затея со стрельбой, погоней и дикими криками приобретала хотя бы какой-то смысл только при условии, что Ледовой продолжал томиться за решеткой.
Но, Андрей был молод и отважен, полон сил, верил в счастливую звезду, а о плохом старался не думать.
«Выберусь на плато к утру, — обнадеживал себя Андрей. — А там до Ялты — рукой подать».
Дорога миновала темную, заросшую лесом лощину и снова пошла закручиваться серпантином. Андрей замедлил шаг и задрал голову, раздумывая, а не рвануть ли напрямик. Поколебался минуту, взвешивая в уме шансы сломать ногу или наступить на змею.
«Или на тарантула», — добавил Андрей, вычитавший где-то, что этот вид ядовитых пауков представлен на полуострове во всей красе. Последнее соображение оказалось решающим, и Бандура двинулся по асфальту. Но едва сделал пару шагов, как что-то заставило его замереть. Бандура нерешительно оглянулся.
Дорога, насколько хватало глаз, оставалась абсолютно пустынной. Недавно пройденный поворот серпантина скупо освещался рассеянным лунным светом. Над асфальтом мрачной черной стеной нависал дикий лес.
Андрей постоял, облизывая губы и пытаясь определить причину охватившей его смутной, безотчетной тревоги. Причина была не ясна. Но интуиция подсказывала Андрею, что ни милиция, ни неведомые утренние преследователи тут совершенно ни при чем.
Андрей зашагал дальше, внимательно поглядывая по сторонам. Чувство тревоги не проходило, напротив, стремительно нарастало. Бандура снова остановился. Поднес к носу наручные часы с выкрашенным фосфоресцирующей краской циферблатом. Стрелки показывали начало третьего ночи.