Впереди, чуть правее возвышался Беильел-Колледж, он сильно отличался от того колледжа, который знала Николь. В ее веке от викторианской архитектуры в облике этой постройки, которая была заложена как первое здание университета еще в 1282 году, не осталось почти ничего. Теперь же она увидела две высоченные башни и квадратный монастырский двор. Инстинктивно Николь повернула голову налево, где должны были находиться театр «Аполон» и Оксфордский драматический театр, но, конечно, их там не было. Прямо перед ними посреди улицы стояла церковь Святой Магдалины, а слева от нее – ряд домов. Напротив них, рядом с любимым колледжем его преосвященства архиепископа – Сент Джонс-колледжем – возвышался дом, почти такой же красивый, как и сам колледж.
– Вот он, – коротко бросил Карадок, – тот самый дом, где расположился лорд Джоселин.
– Эти хоромы сгодились бы и для самого короля, – проговорила Эммет, расширив глаза.
– Ты почти угадала. Этот дом принадлежит кому-то очень важному.
Повозка заехала в ворота и по извилистой дорожке подкатила к ступенькам, ведущим к парадной двери. Николь не проронила ни слова, слыша только тяжелый стук своего сердца. Хотя она и уверяла себя в том, что она современная женщина из двадцатого века и может выпутаться из любой ситуации, сейчас она думала лишь о том, стало ли Джоселину каким-то образом что-то известно о ее отношениях с Майклом. В тот момент, когда повозка остановилась, и Карадок помог ей выйти из нее, прежде чем вытащить оттуда Эммет, актриса почувствовала, что дрожит. Потом вдруг неожиданно к ней пришло спасение. От сонного слуги, который провожал ее в дом, Николь узнала, что лорд Джоселин уехал вместе с принцем Рупертом и вернется только вечером.
– В таком случае, я хочу что-нибудь перекусить, а потом немного отдохнуть, – сказала она, почувствовав облегчение от того, что все самое страшное откладывается до вечера.
– Конечно, миледи, – ответил слуга и пригласил уставшую грязную компанию пройти в переднюю.
Николь, однако, зашла не сразу, она помедлила на пороге, внимательно осматривая дом, в котором ей теперь предстояло жить.
Дом, который Джоселину Аттвуду удалось каким-то образом заполучить под жилье, был поистине великолепен. Он был построен в классическом стиле, и огромное количество освещенных солнечным светом окон делали его величественным и просторным. Пол в прихожей, в которую выходили двери почти всех основных комнат, был выложен черным и белым мрамором, богато отделанный потолок имел форму креста, а перед каждой дверью стояло по две ионических колонны с треугольными фронтонами. В архитектуре Николь никогда не была сильна, так что все, что она могла установить из своих наблюдений, что дом построен в течение последних пятидесяти лет.