Стук повторился. Инкассатор, стоящий за дверью, безмятежно почесал нос, не проявляя пока признаков нетерпения. Интересно, надолго ли его хватит?
— Что мне делать? — нервно спросил Жора.
— Стой, как стоял, — ответил Егор, направляясь к шкафу. — Да не бей ты копытами! — прикрикнул он в сердцах. — Пол проломишь!
Замок был несложный, его можно было бы вскрыть обычной отмычкой. Егора всегда удивляла эта черта ювелиров — держать драгоценности за копеечными запорами. Створки шкафа распахнулись. На полках в аккуратных коробках лежали кольца, браслеты, ограненные алмазы, некоторые из которых были величиной с крупный орех фундук.
Взгляд Даничева приковал огромный желтый бриллиант.
— Такой на аукционе стоит миллионы баксов, — услышал он за спиной восторженный шепот Валеры.
Камень и вправду был хорош. Вобрав в себя свет, он полыхал изнутри всеми цветами радуги. Следовало бы захлопнуть коробочку да швырнуть драгоценность в темное нутро сумки, но, повинуясь какому-то совершенно необъяснимому внутреннему порыву, Шатун бережно взял камень двумя пальцами и поднес его к глазам. В середине камня замерцали огоньки. Обычно в темной комнате так светятся кошачьи глаза.
— Вы что там, не слышите, что ли? — раздался из-за двери раздраженный голос. — Открывай!
Егор швырнул бархатную коробочку в широко распахнутый зев сумки и, повернувшись к заведующему, сказал:
— Сейчас ты откроешь ему дверь и отдашь выручку. Извинишься перед ним за то, что пришлось держать его у двери, скажешь, что все в порядке, и чтобы улыбка у тебя была до ушей. Ты меня понял? — Шатун для убедительности помахал стволом перед носом заведующего.
— Да, — кивнул тот.
Валера уверенными движениями ссыпал в сумку драгоценности из шкафа. Бархатные коробочки неслышно падали в сумку, а их содержимое, мелко позвякивая, ласкало слух. Заведующий подошел к двери в тот самый момент, когда в сумку была брошена последняя коробка. Дрожащими руками он справился с замком и слегка приоткрыл дверь.
— Ты что не открывал-то? — раздраженный инкассатор вошел в магазин, беспечно поглядывая по сторонам.
— Э-э, — протянул заведующий.
— Чего это ты, Алексеич? — удивленно спросил инкассатор. — Заболел, что ли?
По застывшему лицу парня Егор понял, что он уже разгадал, что здесь происходит, и теперь искал благовидный предлог, чтобы выйти из магазина.
— Понимаешь, я тут… это самое, — дрожащим голосом мямлил Алексеич.
— Если ты, конечно, себя плохо чувствуешь, тогда конечно… Я в другой раз зайду.
В словах инкассатора прозвучало заметное облегчение. Ключевая фраза была произнесена, теперь самое время разворачиваться и уходить. Вот только покидать магазин следовало поделикатнее, не подставлять же бандитам спину, ведь и пальнуть могут!