Шатуну стало немного не по себе. Инкассатор острым взглядом резал пространство, так смотреть может только человек, за плечами которого боевой опыт. Ноздри его раздувались, как у заправского жеребца, и Егор был уверен, что он сейчас пытается унюхать запах оружейного масла.
Но тут произошло непредвиденное.
Заведующий вдруг рванул дверь на себя и закричал писклявым срывающимся голосом:
— Беги, здесь бандиты!
Парень будто дожидался именно этого приказа. Присев, он мгновенно выхватил из-за пояса «макаров» и направил его на Валеру.
— Никому не двигаться!
От прежнего сонливого увальня не осталось и следа. Шатун понимал, что перед ними боец, умеющий держать в руках оружие, мобильный, с тренированными рефлексами. Было ясно, что он выстрелит мгновенно, стоит только кому-то из них сделать неосторожный шаг.
Момент был упущен, нужно было стрелять сразу же, едва только инкассатор вошел в зал. А теперь… Каким-то немыслимым движением парень сумел уйти с линии огня, и теперь ствол «вальтера» смотрел на Шатуна. Егор прекрасно сознавал, что у него не будет времени, чтобы первым выстрелить в инкассатора, и он умрет, прежде чем сделает какое-то движение. Оставалось единственное — вступить в переговоры, потянуть время, усыпить бдительность, а там будет видно.
— Послушай, давай договоримся по-хорошему, — спокойным и нарочито тягучим голосом заговорил Шатун. — Ты нас не видел, мы тебя не знаем, а если хочешь, так мы можем и поделиться, — бодро заключил он.
Парень держал пистолет у корпуса, цепко контролируя каждое движение налетчиков.
— Стволы на пол! — жестко приказал он.
— Ну чего ты бузишь? — миролюбиво спросил Егор.
— Считаю до трех…
Через зеркальные витрины было видно, что инкассаторская машина стоит на прежнем месте. Шатун понимал, что, если начнется стрельба, инкассатор останется в одиночестве. Другой, находящийся в машине, не имеет права идти на выручку, так как обязан охранять наличность. Единственное, что он может сделать, так это вызвать наряд милиции.
— Послушай, давай договоримся…
— Повторять не буду… Раз…
Жора, продолжавший стоять за спиной инкассатора, поднял руку повыше и стал прицеливался, чтобы сразить инкассатора наверняка. И допустил самую главную ошибку в своей жизни. Инкассатора не стоило брать на мушку, пистолет следовало мгновенно поднять и, не целясь, разрядить всю обойму. Каким-то немыслимым образом инкассатор почувствовал движение за своей спиной, тотчас развернувшись, глубоко присел и дважды выстрелил в Жору. Тот, широко раскинув руки, упал на витрину, подгребая под себя пустые коробки из-под украшений.