– Раз не поймут, два не поймут, а потом… Что вы с ними делаете, вообще-то?
– Понижение в статусе на три пункта. Думаешь, нарушений становится меньше? А нарушений-рецидивов? Ни-фи-га.
– Ну и наследство оставил наш Пан…
– А могло быть хуже. Алечка, Пан ведь готовился, готовил всех, готовил нас… И подстелил, зараза, соломку всюду, где мог… А без этого могла быть чёрт знает какая мясорубка, и мы бы прокляли Пана так, как никого в истории человечества не проклинали…
– Блин, brother, как ты зловеще выражаешься.
– Ты бы видела, как он летел! Как летел этот человек, ноги в воздухе… Это смертельная травма, Алечка, с него даже туфли свалились… А в результате – перелом бедра. Сотрясение мозга. При нынешних средствах – неделя неудобств, и только.
– Так он должен был помереть?
– По-честному? Обязан.
– Ужас-ужас…
– Да. В следующий раз Пётр Артурович Шейко не будет ходить по Трассе. У него есть возможность закрепить полученный навык.
– И в чём же message?
– Для него? Держаться подальше от игорей-дитрихов. Для них… неохота о них говорить, если честно. Они убились бы… Но ребёнок по законам безвременья всегда выходит сухим из воды – в какую бы переделку его не втравили взрослые. Поэтому дитрихи-крошкины берут девочку – первую попавшуюся. Девочка спокойно соглашается покататься. Её мать… я ведь говорил сегодня с её матерью… Она видит – ребёнок пропал, но даже не звонит в координаторскую, поскольку беспокоиться незачем, стыдно отрывать от дела занятых людей и так далее… И она совершенно права, потому что с девочкой ничего не случиться, её даже не цапнет пролетающая оса…
– Сашка пришёл, – сказала Александра. – По-моему, злой.
– Он всегда злой… Ты знаешь устройство «двоек»? Они сажают девчонку на переднее сиденье… Там очень мощный корпус, убить двоих и пощадить третьего можно только откровенно чудесным образом…
Ким замолчал. Как её там – Полина Миллер? Двух с половиной лет? Позволить девочке погибнуть в катастрофе ради вразумления двух великовозрастных болванов? И кто сказал, что они вразумились бы?! Центры вселенной, чёрт возьми, незыблемые… И прежде, чем эта уверенная точка опоры пошатнулась – размазались бы оба по стенке вместе со своей машиной… Чтобы другим неповадно было? Так нет же… «Со мной ничего не случится» – маленький детский щит, с годами обросший дублёной шкурой. До Пандема люди могли погибать сотнями и тысячами, и всё равно все наказания казались несправедливыми… А по улицам носились лихачи, вдавив педаль газа чуть не в пол…
– Скоты, – пробормотала Александра.
В кадре за её плечом появился Алекс – бритый наголо, в мерцающих отсветах «Вельветового джинна» он сам был похож на экстравагантное чудище. И, разумеется, сразу же включился в разговор: