– Не стыдно? – протянул он почти ласково. – Старшим грубить?
Вожак оскалился – и шагнул навстречу.
Улыбаясь, Ким поднял суковатую корягу, каких полно было тут же, на полянке. Вспомнил Александру: «Ну и в чём message?»
В этот момент вожак встретился с ним глазами.
* * *
…Через полчаса он наткнулся на них снова – в том же парке. Трусливо бежавшие от одинокого старичка с дубиной, они взяли-таки реванш и ухитрились достать свою жертву… хотя у жертвы, как казалось Киму, были все шансы удрать.
Когда Ким прибежал на крик – по бежевым листьям, по пробивающейся из-под них траве – к месту казни, всё уже было кончено. Тот, что вовремя не убежал, валялся теперь на земле с пробитой головой, а эти, униженные недавним бегством, мстили теперь свидетелю своего позора – пинали ногами, не обращая внимания на то, что он уже не двигается…
Ким на бегу вызвал и «Скорую», и «Чрезвычайку».
– Мёртв, – сказал молодой врач, Мишин ровесник. – Не подлежит реанимации… – и побледнел.
Стекло медицинской капсулы оставалось тёмным, почти не прозрачным. Ким с трудом различал за ним лицо погибшего парня – обиженное детское лицо.
– Взяли всех пятерых, – сообщил дежурный координатор.
– Почему только сейчас? – шёпотом спросил Ким. – Я навёл на них сорок минут назад…
– Такой сегодня день, – подумав, сообщил дежурный координатор. – Третья смерть за последние четыре часа…
Ким прикрыл глаза. Терентий Логовицу, пятнадцать лет. Пятнадцать. После смерти выглядит даже младше…
– Алекс?
– Я знаю. Тебе надо было серьёзнее к ним отнестись, Ким.
– Я не думал… – начал он и понял, что оправдывается. – Я не думал, что…
И замолчал, подавленный нехорошим предчувствием.
Они казались такими безобидными! Такими трусливыми! Он не принял их всерьёз… Это большая его ошибка. Куры бывают так жестоки по отношению друг к другу – куда там волкам…
– Алекс, глянь на статистику по слоям…
– Плохая статистика. Что дальше?
Ким в последний раз посмотрел в лицо погибшего мальчика; Алекс оборвал связь. У него наверняка много других забот…
По корпоративному каналу (уходя из координации, Ким всё-таки оставил себе доступ) он заказал допросы убийц. Почти сразу на его внутреннем экране обнаружилось перемазанное слезами и соплями лицо парня в красном комбинезоне; в присутствии красного цвета кожа убийцы казалась особенно белой.
– …Уже так было! И ничего не было! Мы его пару раз только стукнули… Только пару раз! Легонько! Уже так было! И ничего не было! Он не мог от этого… Он не мог!.. Уже так было!
Молодой врач погрузил капсулу в леталку. Он и сам был белый – не румянее покойника и не румянее убийцы.