Почему люди не придумали способа предъявлять себя друг другу в первую же встречу, раскрывать до конца, не оставляя места для недомолвок? Вероятно, такие люди-веера всё-таки существуют на свете, люди-павлины, чья сущность написана на развёрнутом хвосте, люди, сходящиеся просто и расходящиеся легко, носители единого на весь мир языка, не отягчающие себя переводом с Арининого на Кимов; иногда он страшно жалел, что не похож на Александру, свою насмешливую сестру, однажды обозвавшую его сложный роман «керосиновой оперой».
Он работал как лошадь и уставал как собака.
Он старался не думать о ней.
Он домогался её – и сдерживал себя, боясь спугнуть.
Она всё равно пугалась. Они расставались – на неделю, потом он снова звонил.
И так всё это тянулось и рвалось, пока однажды она не зашла к нему (родители уехали на дачу и Лерку взяли с собой), чтобы вернуть книгу, которую он всучил ей «на почитать» ещё месяц назад.
Он не понял, что произошло. Даже потом – много позже – она не смогла объяснить ему, как это было. Она позвонила, он отпер дверь. Солнце из западного окна простреливало прихожую и грело правую щеку. Арина шагнула вперёд – и вдруг её лицо изменилось; так бывает с человеком, только что услышавшим поразительную новость. Она смотрела на Кима, как ребёнок, вдруг обнаруживший в тарелке с манной кашей яркую бабочку.
«Ты был какой-то, – говорила она потом. – Какой-то… ну, не знаю. На тебе была полосатая футболка… Может быть, какой-то новый запах? Но я тогда впервые поняла, что ты не просто хороший человек – ты свой, и мне захотелось до тебя дотронуться…»
Они сидели на кухне, ели вареники с картошкой (из пакета) и пили сухое кислое вино.
Ещё через несколько месяцев была их свадьба…
* * *
«…Для меня этот корабль – как рука, протянутая в темноту. Я уверен, что нащупаю новый мир, пригодный для жизни. За первым кораблём пойдёт второй, потом третий… Люди на борту не будут стареть. Они станут жить двести, триста лет… да сколько угодно. Сверхсветовые скачки – в перспективе да…»
– Пан… скажи честно. Первая экспедиция действительно служит делу познания – или это психологический финт? Для тех, кто останется на Земле? Воплощённая перспектива? Консолидирующий человечество фактор?
«Ким, первый полёт может быть бессмысленным, но без него не будет второго полёта. Человеческая личность должна развиваться, иначе она деградирует. Но человечество как мегаличность тоже должно развиваться… Кроме того – вспомни, что я говорил о бессмертии. Шарик не в состоянии вместить все поколения…»
Над лежащим Кимом пели птицы. Малиновки, знал он от Пандема. А обыкновенных синиц узнал сам.