— Не торопись, стрелок, иначе рискуешь ты в спешке пройти мимо тех, кого предстоит тебе отобрать. Пока с тобой идет мальчик, человек в черном держит душу твою у себя в кармане.
— Что ты хочешь сказать? Объяснись!
Но дыхание замерло.
Он постоял еще пару секунд, не в силах сдвинуться с места, а потом один из этих громадных серых пауков упал стрелку на руку и быстро взобрался ему на плечо. Невольно вскрикнув, стрелок смахнул паука и заставил себя подойти к стене. Ему не хотелось этого делать, но обычай был нерушим. Обычай не допускал снисхождения. Мертвые, они ко всему глухи, как говорится в старой поговорке. Только трупам разрешено говорить. Он подошел к дыре, образовавшейся в стене, и ударил по ней кулаком. Песчаник по краям легко раскрошился, и, даже не напрягая мускулов, стрелок просунул руку дальше в стену.
И прикоснулся к чему-то твердому, в каких-то буграх и шишках. Он вытащил непонятный предмет наружу. Оказалось, что это — челюстная кость, подгнившая в месте соединения верхней и нижней частей. Неровные зубы торчали в разные стороны.
— Ладно, — произнес он негромко, небрежно засунул челюсть в задний карман и вернулся обратно к лестнице, подхватив неуклюже оставшиеся консервные банки. Люк он оставил открытым. Солнце проникнет туда и убьет пауков.
Джейк дожидался его посреди двора, съежившись на потрескавшемся, раскрошенном сланце. Он вскрикнул, как только увидел стрелка, отступил на пару шагов, а потом бросился к нему со слезами на глазах:
— Я думал, оно вас поймало, что оно вас поймало, я думал…
— Ничего у него не вышло. — Стрелок крепко прижал к себе мальчика, ощутив на груди своей жар от его пылающего лица; горячие сухие руки, обнимающие его. Уже потом, вспоминая об этом, он понял, что именно в тот момент полюбил мальчугана — само собой, так и было задумано: с самого начала это входило в планы человека в черном.
— Это был демон? — Голосок звучал глухо.
— Да. Говорящий демон. Нам больше не нужно туда возвращаться. Пойдем.
Они вернулись в конюшню. Стрелок скатал попону, под которой спал, умяв ее кое-как. Она была жаркая и колючая, но ничего больше не было. Покончив с попоной, он наполнил свои бурдюки из насоса.
— Один бурдюк понесешь ты, — сказал стрелок Джейку.
— На плечах — как факир носит змею. Понял?
— Да. — Мальчик взглянул на него с этаким благоговейным трепетом и взвалил на плечи бурдюк.
— Не очень тяжело?
— Нет. Нормально.
— Лучше скажи мне правду. Сейчас. Я не смогу переть тебя на себе, если ты схватишь солнечный удар.
— Я не схвачу. Все будет о'кей.
Стрелок кивнул.