— Ну…
— Так ты должен все-таки понимать, что подобные вопросы, тем более в подобной обстановке, женщине задавать не принято. Ну и, в конце концов, не мной придумано, что каждый, кто не первый, тот у нас второй…
Самообладание все же ей изменило, и Алька опять рассмеялась.
— Веселишься, да? — Его выдержка, которой он и так не славился, окончательно ему изменила, и Денис с какой-то затаенной горечью добавил: — И зачем я тебя об этом спрашиваю? Аль, ты не знаешь?
— Нет вообще-то, — оборвала она смех, словно испугавшись.
Чего она никак не ожидала, так это подобных эмоций с его стороны. Привыкнув к мысли, что Денис ее временный спутник на пути к торжеству справедливости, она почти не обращала внимания на его интонации, смену настроений и уж тем более на то, как он смотрит на нее время от времени. Вернее, она замечала, но списывала все это на его сексуальный голод. Мыслимое ли дело, почти три года без женщины! И, насколько она успела заметить, никаких притонов с момента возвращения из тюрьмы он не посещал. Кому же, как не ей, отдавать ему предпочтение, если она все время у него перед глазами. Она считала происходящее нормой и особенно голову себе не забивала. Но сегодняшнее поведение Дениса ее насторожило. Не хватало ей, ко всем прочим разным бедам, еще и сердечных осложнений.
— Ты, это… — Алька запахнула халат у горла и что есть сил, так что перехватило дыхание, стянула пояс. — Перестань себя настраивать не на ту волну. Ни тебе, ни мне это не нужно.
— Ты уверена? — хрипло спросил Денис и так посмотрел на нее, что Алькино сердце ухнуло куда-то к коленям. — А вот я не совсем. Хотя мне это ни черта не нравится.
— Но ты же сам сказал вчера, что как только все закончится, так мы в разные стороны… — почти умоляющим тоном напомнила она ему. — Говорил?
— Говорил, — обреченно согласился он. — Но знаешь, Алька… Пусто все время вот здесь.
Он стукнул кулаком себя в область сердца и глазами побитой собаки вновь уставился на нее.
Алька запаниковала. Подобных объяснений она не слышала со школьных лет. В прошлый раз, а это было классе в девятом, после сбивчивых речей влюбленного юноши, ее сверстника, она едва не разревелась. И не столько оттого, что ее растрогали его слова, а скорее оттого, что не могла ответить ему взаимностью. Сейчас ее жизнь была напрочь лишена сантиментов. Сергей был до них неохоч, а о своих она предпочитала помалкивать и никого к ним не допускать. Но Денис, сам того не подозревая, копнул слишком глубоко…
Она прокашлялась, прочищая горло, и осторожно начала:
— Если у тебя пусто на сердце, то при чем здесь я?