В полном молчании поужинали сухим пайком прямо в автобусе и здесь же расположились на ночлег. Спали плохо — обливаясь потом, ворочаясь и вскрикивая во сне.
Рано утром Мигель всех поднял и выгнал из автобуса. Над головой поднимался рассвет. Влажный воздух насыщался уже знакомым мне тусклым светом лимонного оттенка. Солнце расплывалось по небу, как желток по сковородке. Его лучи, казалось, с трудом пробивались сквозь мглу и сплетение ветвей, но жгли немилосердно. Опухшие, искусанные москитами путешественники с обреченным видом высаживались из автобуса. К меднокожим аборигенам, высыпавшим из крытых соломой хижин, чтобы поглазеть на иноземцев, никто не проявлял ни малейшего интереса.
А потом началось великое переодевание. Из багажного отсека были извлечены тюки с одеждой и обувью, и, когда интеллигенты облачились в грубые штаны и куртки, в высокие башмаки и шлемы с противомоскитными сетками, они, по крайней мере внешне, сделались похожими на заправских сельвопроходцев.
— О тебе я тоже подумал! — сообщил Мигель, протягивая мне пакет с одеждой. — Это самый малый размер, который мне удалось раздобыть…
Я переоделась в автобусе и появилась перед остальными в обличье угловатой невзрачной туристки в неуклюжих башмаках. Тут я, впрочем, преувеличиваю, потому что глазомер у Мигеля оказался удивительным — вся одежда сидела на мне так, будто ее шили по мерке.
Большого интереса мое преображение не вызвало, тем более что автобус именно в этот момент зарычал, развернулся, распугав диковинных длинноногих кур с зелеными волочащимися по земле хвостами, и умчался, оставив нас на произвол судьбы посреди дикого леса и мрачноватых индейцев.
Неожиданно откуда-то появились четыре горбоносых типа в соломенных шляпах, одетых в полувоенную робу. У них были черные усы и глаза убийц. Все они были вооружены короткими автоматами и мачете, которые висели у пояса. Они остановились за спиной Мигеля и принялись разглядывать нас с ленивым любопытством, равномерно перекатывая во рту какую-то жвачку.
Мигель призвал всех к вниманию и заговорил жестким, не терпящим возражений тоном:
— Сейчас нас ожидает довольно ответственный момент. До сих пор вы путешествовали с комфортом. Но теперь обстоятельства требуют поднапрячься. Нам придется совершить десятимильный переход через сельву. Это очень непросто, особенно для таких новичков, как вы. Но я думаю, что вы все здесь мужчины и справитесь! — При этих словах он хитровато улыбнулся в мою сторону. — А если у кого-то кишка окажется тонка, пусть берет пример с этой сеньориты. Я уверен, что она даст каждому из вас сто очков вперед! Если же и это на вас не подействует, то знайте — за вами пойдут два моих контролера, и они беспощадно будут приводить в чувство тех, кто начнет сдавать! Эта мера предпринимается не потому, что я такой жестокий и кровожадный. Здесь сельва, и тот, кто отстал, — погибнет. Помните об этом!