— Ты что, сорвал сережки с Валерии Евгеньевны?
— Мне нужны были деньги! — всхлипнул Василий.
— Пойдем, — я рывком подняла парня с земли, — сейчас извинишься перед ней, и, может быть, Дмитрий Иванович не станет вызывать милицию. В прошлый раз он ведь тебя прикрыл.
— Нет! Нет! — Василий затрепыхался в моих руках, стараясь вырваться. — Вар меня убьет! Найдет и убьет! Я обещал ему, что принесу жратвы.
Я легонько врезала Василию под дых, чтоб не вырывался, и ласково спросила:
— Куда ты должен принести ему жратву, зайка?
— Он на квартире у одной моей подружки, — заныл внук Дмитрия Ивановича, со страхом поглядывая на меня.
— Не знаю, как он меня нашел. Сказал, что зарежет, если сдам. Послал меня за жратвой и бухлом, а я убежал. Мне нужны деньги, чтобы пересидеть где-нибудь.
— Пересидишь, как все, в тюрьме, — буркнула я, подталкивая Василия к подъезду. — Иди, не упрямься, а то переломаю ноги и заставлю передвигать на руках.
С трудом я втолкнула парня в полутемный подъезд и остановилась, пораженная, глядя себе под ноги. Валерия Евгеньевна лежала на небольшой площадке перед лестницей лицом вниз, раскинув в стороны окровавленные руки. На ее затылке зияла страшная рана, нанесенная каким-то тупым тяжелым предметом, а рядом с головой по бетону растекалась небольшая лужица крови.
— Чем ты ее, — прошептала я, ошарашенно посмотрев на Василия.
— Да не трогал я ее, — захныкал парень, а затем истерично закричал: — Не трогал! Она тут уже лежала!
Я осторожно пощупала пульс у домработницы. Крови вытекло немного, и я надеялась, что женщина еще жива. Но нет. Труп даже успел остыть.
— Так, — зловеще протянула я. — Я не твой дедушка и покрывать тебя не намерена. — С этими словами я достала сотовый.
— Да я только серьги снял с трупа, ты, чертова сучка! — завопил в отчаянии Василий и бросился на меня. Я резко выбросила вперед кулак. Василий, как тряпичная кукла, отлетел к стене. Кажется, я сломала ему нос. Так идиоту и надо.
Сообщив в милицию о случившемся, я поволокла вяло сопротивлявшегося Василия, наверх.
— Я не убивал, не убивал, — причитал он, цепляясь за перила лестницы.
Когда антиквар открыл дверь, он как-то, наверное, по нашим лицам все понял.
— Да я не убивал ее! — выкрикнул в очередной раз Василий, и я, не выдержав, грубым пинком впихнула парня в квартиру, потом плечом остановила рванувшегося к выходу Дмитрия Ивановича.
— Туда ходить не надо, вы все следы затопчете.
— Но я должен убедиться! — заорал он, отталкивая меня. — Вдруг это ошибка какая-то, — глаза у него при этом были совершенно безумные и мутные.