Васина жена Галина, Галка, жила недалеко от нашей квартиры — буквально в двух кварталах, минут двадцать быстрой ходьбы, там, где располагался частный сектор. Мы подошли к небольшому одноэтажному домику, Вася, умело крутанул доисторический мудреный засов и по-хозяйски распахнул низенькую калитку. Мы оказались в маленьком тесном дворике, заваленном самой невообразимой рухлядью.
«Ничего себе, — с удивлением подумала я, — видать, Дмитрий Федорович семье своего братика не очень-то и помогает».
На крыльцо вышла худая, неопрятно одетая женщина лет примерно сорока, как это говорится — со следами былой красоты на лице. Я подумала, что, если бы переменить ее старый засаленный халат на приличное платьице, а неухоженные сейчас волосы уложить как следует, женщина станет выглядеть очень даже ничего.
Кстати, для Василия-то ее непрезентабельный вид означает только то, что у нее никаких мужиков нет, что она не изменяет Василию. По крайней мере, сейчас.
— Вам кого? — зябко запахнув халат на высохшей груди, неприязненно прищурившись, спросила она.
— Нам — вас! — весело объявил Василий, забыв, очевидно, о том, что он сильно изменился за последние несколько часов. — Встречай, Галюнчик, дорогих гостей!
— Вам кого, женщина? — поморщившись, вероятно, от такой фамильярности, спросила Галюнчик.
— Нам — вас, — неожиданно серьезно повторил Василий и стянул с головы своей дурацкий желтый парик.
* * *
Мужа своего Галина, кстати, не сразу и узнала. Только когда он, к моему неудовольствию, полностью избавился от женского «прикида» и стер с лица грим. Хорошо, что я взяла с собой свою сумочку — после посещения жены нужно будет заново гримировать его.
Сама я осталась в том же виде. Пожалуй, лучше будет, если жена Василия узрит рядом со своим ненаглядным длинного волосатого парня, а не… интересную женщину в полном расцвете сил. Меня то есть.
Еще полчаса ушло на то, чтобы объяснить Галине весь этот наш маскарад, вернее — Васин маскарад, для Галины я осталась мужиком.
— Ну, Галюнчик, пойми, не поделили с братками кой-чего, так, мелочи, — приобняв жену за плечи, объяснял Василий, — ничего страшного… Ерунда.
Ерунда… Я нащупала в кармане эту «ерунду» — «пахановский» перстень, который зачем-то до сих пор таскала с собой. Ничего себе ерунда! Интересно, сколько он стоит? Наверное, целое состояние. И куда мне его девать? Вернуть бандитам, чтобы отвязались? Так не отвяжутся. Не только же из-за перстня они за нами охотятся. Себе оставить? Не ношу я драгоценностей. Василию вернуть, как законную добычу? Пропьет.