— Поесть? — переспросила я, глядя на полупустой пузырек у его ног и черствую корку в руке. — Вижу, ты на диете.
Проследив за моим взглядом, Григорий бурно запротестовал.
— Это вода, на работе я не пью!
Я изъяла у него пузырек, осторожно понюхала жидкость. Действительно, вода.
— А чего ты пил ее как спирт? — Я изобразила его движения — дохнула, как он, и опрокинула невидимый стакан.
— По привычке, наверное, — пожал плечами Григорий.
— Где ты шлялся, когда должен был следить? — хмуря брови, строго спросила я. — И почему у тебя под глазом фонарь?
— Я, это, ходил по делу, — начал оправдываться Григорий, — решил проверить мусорные баки у этого Мусаева. Ведь в мусоре можно обнаружить много полезной информации, опять же улики какие-нибудь. А эти уроды из охраны как налетели, сказали, что, если я еще там появлюсь, поломают мне хребет.
— Я что, просила тебя копаться в баках? — спросила я.
— Нет, я хотел как лучше. Искал, старался, но там, кроме обычного мусора, ничего интересного.
— Ладно, проехали. Рассказывай, чего наследил, — перебила я Григория нетерпеливо.
— Вот этого, — он показал мне помятую фотографию Мусаева, — я видел лишь дважды. Выходил на балкон ночью в халате, курил. Вокруг него всегда несколько полуголых телок, размалеванных. Все пьяные в дымину. Этот чего-то орал, пробовал горланить блатные песни, кажется «Голуби летят над нашей зоной» и «Владимирский централ». На таком расстоянии плохо слышно.
— К черту песни, — резко сказала я, — его репертуар меня не интересует. Когда Мусаев выезжал из дома? Точное время, машина, номер и кто к нему приезжал?
— Вот. — Григорий поспешно поднял с пола несколько листков, которые были придавлены кирпичом, отряхнул и протянул мне. — Здесь все записано, время, модель, описание тех, кто к нему приезжал. Там особые приметы всякие, цвет волос… В общем, как полагается! Сам Мусаев из дома не выезжал ни разу.
Я бегло просмотрела список машин и не обнаружила белого «Форда», висевшего у нас на хвосте сегодня утром. Визитеры — сплошь местная шпана да шлюхи, которых привозили для босса охранники. Из досье на Мусаева я знала, что он обожает это дело и частенько проводит время в обществе девушек легкого поведения.
— Опиши проституток поточнее, — попросила я Григория, — а то ты написал просто «женщины легкого поведения», и все.
Григорий задумался, сделав серьезное выражение лица.
— Симпатичные, обе блондинки… Одну из них я, кстати, знаю. Стоит тут недалеко у заправки, ее подружка, наверное, там же. Волосы крашеные, до плеч. Что еще? — Он сморщил лоб, вспоминая. — Одеты обычно, как шлюхи. — Перехватив мой недовольный взгляд, добавил: — Короткие юбки, сетчатые чулки, прозрачные блузки, сумочка через плечо у одной, вторая без сумочки.